Дали ей срок. В колонии, где много убийц и садисток, бабы Татьяну чуть насмерть не разорвали, как только вести о статье её и сроке дошли. Для нас не секрет, что тюремный «интернет» работает лучше какого-том там Билла Гейтса! Так там ее «полюбили» за содеянное ею зверство. Сами убийцы, на воле никого не жалевшие (кстати, собственных детей – тоже), они Татьяну на дух не приняли. И – поделом.
Но вот что было странным.
Когда я писала, что Татьяна и плакать умеет, я не то имела в виду, что за собственную жизнь и срок она переживает, или за мужа страдает.
Иное.
При любой встрече она с жадностью и плачем просила: «как там Марина? У неё же аллергия на гречку! Как свекровь, не обижает дочурку? А в ясельки водят?». И вовсе чудное несла: принесите мне Марину, хоть на часок. Я же – мать!
И плакала. Искренне.
Дуки
Давным-давно, ещё в советские времена, годку так к концу семидесятых, горела тайга. На Дальнем Востоке вещь очень даже обыкновенная. Ну, горит себе, и горит. Пожарные маются. Даже вертолетами военными тушат очаги возгорания. А тайга всё горит и горит. По народу слухи ползут: подожгли тайгу злые люди: что там в пекле сорокаградусной июльской жары поднести спичку к старому мху? И уже заревел таёжный ветер, и горит всё кругом стоном и бурей огня.
Так докатился огонь и до людских мест. Тут начальство шибко забеспокоилось. Не за людей простых, нет, а за воинские части и склады.
Случившуюся историю мне рассказали два очевидца, вернее, две очевидицы. Они были членами комиссии по пожаротушению. одна из них волею случая, моя старая школьная подруга, работавшая к тому времени в краевой прокуратуре, вторая была членом какого-то там комитета комсомола.
Так вот, собрали их в пожарном таки порядке, погрузили на самолет и повезли в тайгу акты составлять.
Вечером добрались они ко мне домой, провонявшие дымом, и за ужином, сытно поев и приняв с устатку и от нервов пару стаканчиков, по «свежачку» делились впечатлениями. Кстати, наутро, уже протрезвев, наотрез отказались от вчерашних историй. Партийные!
Итак, горело село Дуки. Село как село, не большое и не маленькое, вокруг села того множество воинских частей, в глухой тайге стерегших всякое разное военное имущество. Были там и склады с оружием да боеприпасами.
Так вот те самые боеприпасы и начали взрываться сами по себе: от большой температуры снаружи. Снаряды типа «катюши» или «града» взрывали с диким воем всё вокруг себя, забирая новые и новые километры земли. Тайга горела всё сильнее и сильнее.
Так горела, что в этом селе в подвале!!! у какого-то мужичонки сгорел мотоцикл. Не образно, а сгорел до последней железки.
Люди спасались одним: стояли по пояс в речной воде, обычно ледяно-прозрачной до такой степени, что устоять в ней никто не мог, выскакивая с дикими визгами из мелкой воды.
А