– Лили захочет его увидеть.
– Нет, миледи. Не захочет.
– Захочет, уверяю вас. И не важно, насколько сильно он изувечен. Я… – Голос Амелии снова сорвался. – Я бы дорого отдала за то, чтобы в последний раз увидеть Хью. Тогда мне было бы легче принять его смерть.
В этот самый момент Спенсер очень явственно ощутил присутствие леди Амелии д’Орси. Четверка вороных резко свернула за угол, экипаж накренился, и девушка прижалась к нему. Мягкая, теплая. Исходивший от нее аромат лаванды стал гуще, чем прежде. Она отстранилась, а на обнаженную кожу руки Спенсера над перчаткой упала капля. Леди Амелия плакала.
Плакала в абсолютной тишине. Слишком гордая, чтобы попросить назад носовой платок, который сама же отдала ему в саду. Рука Спенсера помимо его воли потянулась к карману, где прятался клочок батиста с вышитым на нем веселым орнаментом. Амелия сама была виновата в том, что осталась без платка, хотя он вовсе не требовался Спенсеру. И все же он упрямо не желал возвращать его.
– Стало быть, решено, – подвел итог Беллами. – На Лили женится Морленд.
– Я отказываюсь, – произнес Спенсер.
– Вы не можете отказаться.
– Только что сделал это.
Беллами подался вперед.
– Но ведь это прописано в уставе клуба. Как вы уже слышали, ни я, ни Эшуорт не подходим на роль мужа Лили. И если бы в последние несколько недель вы не сократили количество членов клуба до минимума, сейчас на руку Лили нашелся бы другой кандидат. Теперь вы представляете собой семь десятых клуба, и ответственность легла на ваши плечи.
– Не понимаю, – вновь перебила Беллами леди Амелия. – Как один человек может быть семью десятыми?
– Все дело в жетонах, миледи, – пояснил Беллами. – Видите ли, несколько лет назад Лео купил выдающегося жеребца. Осирис считался лучшим на скачках. Теперь он слишком стар, чтобы принимать участие в состязаниях, однако все еще очень ценен в качестве производителя. Многие джентльмены просили у Лео позволения привезти к Осирису своих кобыл, и Лео организовал клуб. Исключительно ради забавы. Если вы знали Лео, то должны помнить, как он любил хорошую шутку.
– О да, – ответила Амелия. – Будучи детьми, они с моим братом оторвали язык у церковного колокола, чтобы его звон не мешал им спать по воскресеньям.
Беллами улыбнулся:
– Да, это очень похоже на Лео. О каком из ваших братьев вы сейчас упомянули? О лорде Бьювеле? Или Джеке? – Амелия сразу не ответила, и на лице Беллами отразилось сожаление. – О… Господи, простите меня. Это ведь не тот, что погиб в Бельгии?
– Нет, я говорила не о Хью. И ни об одном из тех, что вы назвали. В шалости участвовал еще один мой брат – Майкл. Он сейчас служит на флоте.
– Ну и ну. И сколько же вас всего? – Задав этот вопрос, Спенсер тотчас же пожалел о нем. Что это на него нашло? Какое ему дело до семьи леди Амелии?
Чем дольше леди Амелия молчала, тем сильнее корил себя Спенсер: «Скверно, Морленд. Очень