– Но у нее могли быть какие-то расходы…
– Брось! Коробка исчезла – этого я не понимаю.
Он тоже не понимал, и жена объяснила. Анюта была сущим ребенком, и, как все дети, обожала, чтобы вещи годами оставались на своих законных местах. Когда она предъявила коробку с деньгами и Наташа посоветовала спрятать наследство понадежнее, Анюта сунула ее на прежнее место. Ей и в голову не пришло ничего другого.
– Я ее знала лучше тебя, – сказала жена. – Если бы коробка опустела или почти опустела, она бы все равно осталась тут – в часах.
– Что за фантазия!
– Это не фантазия, – оборвала его Наташа. – Это реализм! Моя сестра поступила бы так, и только так. А коробки нет.
– Ты полагаешь, что…
Он не договорил – жена снова ушла в себя и перестала его слушать. Она обошла весь чердак, пробуя пальцем запыленную рухлядь, вдыхая затхлый запах прогнившей мебели. Коснулась полуразвалившегося старинного кресла, стоявшего в углу.
– Какая вонь! Я сто раз говорила Анюте, что нужно устроить большую уборку, но разве она послушается…
Она все еще говорила о сестре, как о живой, и это несколько пугало Павла. Сам он был не слишком удивлен самоубийством свояченицы. Будучи врачом, он свято верил в законы наследственности и давно выстроил про себя генеалогическое древо семьи, откуда происходила его жена. «Их мать – крепкая женщина, не выдержавшая частых родов и тяжелой работы. Здоровая практичная натура. Илья явно унаследовал ее основные черты характера, как и внешность. Никогда не пил, копил деньги, собирался жениться на женщине, немного похожей на мать. Старший брат, Иван, пошел в отца. Слабовольная натура, алкоголик, довольно добрый, ленивый, никаких честолюбивых устремлений. Они с отцом даже умерли в один год. Наташа… Пожалуй, она ни в мать, ни в отца. И слава богу – хоть она-то разумна и здорова, никакой патологии, которую можно заметить даже в Илье. Анюта… Бедняжка! Вот на ком все отразилось в самой большей степени! Может быть, девочка была зачата в пьяном виде – кто это может отрицать? Слабовольная еще больше Ивана, восторженная, не от мира сего. Вполне могла покончить с собой из-за какой-нибудь нелепой фантазии, начитавшись книжек. А деньги сжечь. Но как сказать об этом Наташе? Она мне горло перегрызет из-за сестры!»
– Я хотела бы понять, что случилось и почему, – упрямо твердила его жена. – Анюта не была дурочкой, как ты, возможно, думаешь…
– Я вовсе так не думаю, – поспешно солгал муж.
Она гневно повела плечами:
– Разумеется, думаешь! Даже после того как она сумела сохранить деньги и поделилась со мной, ты считал ее сумасшедшей!
– Но…
– Не возражай! Ты презирал ее!
– Никогда! – с горячностью воскликнул Павел. И в этот миг он сам верил в то, что говорил. – Она поступила очень расчетливо