Ангелы ада. Хантер Томпсон

стол, в третий и последний раз, – писал Хантер Кеннеди из Нью-Йорка в 1960-м. – На самом деле книжка получилась так себе… Я просто набрасывал кое-что, чтобы прочувствовать и начать тот «Великий Пуэрториканский роман», о котором уже говорил… Я так часто шел на компромисс с самим собой, что не могу больше честно смотреть на себя, как на мученика… Я думаю, что, возможно, мне лучше стать оппортунистом с огромным болезненно воспаленным талантом». «Его разговоры о мученичестве и компромиссе были для меня романтическими идеями, мало пригодными, если писатель убеждает себя в своей серьезности, – комментирует Кеннеди. – Мы перебирали примеры о том, как долгое время пренебрегали Фолкнером, о хронических неудачах Натанаэля Уэста, о печальном увядании Фицджеральда, когда его совершенно не печатали. Но все, что Хантер делал в смысле компромисса, так это слишком много пил и писал второсортную журналистику, чтобы оставаться в списке живых».

      Приведем выдержки из писем Томпсона Кеннеди разных лет:

      1960. «Если бы я не был так уверен в своем предназначении, то мог бы даже сказать, что на меня нахлынула депрессия. Но что-то она так как-то и не нахлынет, а кроме того всегда есть завтрашняя почта»… «Моя проза все еще отказывается продаваться… Начал Великий Пуэрториканский Роман и ожидаю, что в этом-то и будет вся собака зарыта».

      1961. Роман продвигался плохо и агент отказался его принять. «И вот мы снова разбиты, лодки, плывущие против течения», – писал он Кеннеди, цитируя Гэтсби, «орифламму его продолжающегося мученичества с Американской Мечтой».

      1963. Кеннеди негативно отреагировал на «Дневник под Ромом» и посоветовал Томпсону бросить его. «Я решил переписать роман», – ответил он.

      1964. Зарабатывание денег журналистикой не приносит ему никакого удовольствия. «Если повезет, я снова вернусь к писательству».

      1965. Томпсон остается практически без средств к существованию и не может устроиться даже грузчиком. «…бьюсь над романом… проза не угнетает меня так, как журналистика. Это труднее, и гораздо более пристойная для человека работа».

      1965. Его статья «Мотоциклетные банды: Проигравшие и Аутсайдеры», напечатанная 17-го мая 1965-го в The Nation, немедленно спровоцировала шесть предложений от издателей написать книгу об Ангелах Ада. «Я в истерике, предвкушая деньги… Самой лакомой фишкой момента, похоже, будет «Дневник под Ромом». Если бы роман был готов прямо сейчас, я бы смог выбить завтра 1500 долларов аванса. Но, как ни печально, он недостаточно хорош, чтобы его кому-то посылать».

      1965. «Я должен бросить журналистику… и посвятить себе писательству, если я вообще способен. И если чего-то стою, то мне искренне кажется, что это будет в области прозы – единственный путь, которому я могу следовать со своим воображением, точкой зрения, инстинктами, и всеми другими неуловимыми фишками, так нервирующими людей в моей журналистике».

      А было ли то, что он писал, вообще журналистикой? Томпсон вскоре это, наконец, понял. Красной нитью в его письмах