Офицер подошел ко мне и спросил, говорю ли я по-английски. Затем он извинился, сказал, что не хочет доставлять мне неприятности, но им поступил звонок, в котором сообщалось, что я везу нечто для устройства теракта. Скорее всего, это ошибка, и проверка это подтвердила, но у него есть ко мне несколько вопросов.
Я ответил на все его вопросы (кто я, откуда, чем занимаюсь, где жил в Израиле, зачем приехал и еще вопросов десять, которые, на мой взгляд, никакого отношения к делу не имели, например о моей русской бабушке, вышедшей замуж за деда-еврея).
Затем у меня спросили, не возражаю ли я, если они получат мои отпечатки пальцев. Просто так. На всякий случай. Я не возражал. Потом он еще раз извинился и спросил не знаю ли я, кто мог позвонить им. Я сказал, что не знаю. Мне абсолютно не хотелось втравливать израильскую полицию в это дело. Поэтому об истории с Мерседесом я, естественно, умолчал. Сказал, что наверно, шутка. Криво улыбнулся. Спросил, откуда был звонок. Он сказал, что из телефона-автомата. «Ну тогда уж точно шутка, – сказал я. Можно идти?» – «Счастливого полета!» – сказал он, оставаясь озадаченным.
Я ушел, проклиная ситуацию, в которой оказался. «Главное не психуй, – сказал я себе. Через пять минут ты выпьешь свой любимый виски в баре и тогда обо всем подумаешь».
Но одно дело сказать себе умную мысль, а другое дело проникнуться ею. Убедить себя не психовать – не получилось. Руки дрожали. Одна из них тянулась позвонить Антону, но я решил, сначала надо немного придти в себя.
Я купил в Duty Free пластиковую бутылку Bells и заказал в баре кока-колу. Виски подействовал. Я позвонил. Антон выслушал меня и предложил успокоиться.
– Антон, – сказал я. Какой покой?! На меня идет охота! Настоящая. Мерседес – оказался не шуткой. Мне страшно. Понимаешь, страшно! К тебе, судя по всему, тоже скоро придут. Готовься!
Но Антон пошел в воспитании самурайского духа явно дальше меня.
– Все не так плохо. Тебя не хотят убивать. А если, я не прав, и все-таки хотят, то ты можешь утешиться мыслью, что эти люди – козлы. Они не то что убить тебя, они даже задержать тебя в Израиле не смогли. Если же тебя хотят не убить, а напугать, то тут они, конечно, своего добились, но это значит, что ничего серьезного тебе пока не угрожает. Люди или пугают или убивают. Впрочем, я согласен что ситуация довольно неприятная.
– Антон! Твои силлогизмы очаровательны. Я теперь должен жить не зная с какой стороны и кто нанесет мне удар!
– Ну и что? Очень много очень богатых и влиятельных людей в России живут именно так.
– За свои деньги и влияние они расплачиваются гипертонической болезнью, ранней импотенцией и несчастными детьми. И у них есть охрана!
– Но мы же знаем, что она часто бесполезна. От судьбы не уйдешь. Успокойся, лети в Рим. Я провожу Матвея в аэропорт и по дороге расскажу ему про изменение общей диспозиции.
– Хорошо. Ты, разрабатывая новую диспозицию, лучше