– Дело твое, – хмыкнул я в ответ.
– Да уж, – просипел он, принимая кружку от подоспевшего Сулька. – Я что хотел сказать тебе Ворон. Тут дело такое…
Он немного замялся, а затем отпустил затрещину стоявшему рядом Сульку.
– Чего тебе парень. Принес пиво, иди. Нечего зенки лупить, да уши греть. Если ждешь монеты, то не получишь. Ишь ты, мышиный хвост, приучился к сыру да маслу, – он весело покачал головой вслед убегающему служке.
– Так что ты хотел сказать?
– Я, это. Ну, в общем, спасибо тебе Ворон за вчерашнее. Вот, – Айрон, немного смутившись, отвел взгляд.
Я же громко расхохотался.
– Это что новенькое, – просмеявшись ответил я.– Чтобы такой великий мастер как ты сказал спасибо, дорогого стоит.
– Хватит ерничать. Я действительно тебе благодарен. И за вчерашний вечер, и за тот случай в канализации в день нашего знакомства.
– Ну ладно. Забыли, – отмахнулся я.
– С меня выпивка, – тут же облегченно добавил Айрон. – Сегодня мы гуляем, друг мой. Эй, Сульк принеси-ка нам жареного гуся.
– Вообще-то я не собирался сегодня напиваться, – возразил я.
– Мне плевать, что ты там собирался, но сегодня мы гуляем. Я угощаю.
– Хорошо, – согласился я. – Уговорил. Тогда расскажи что-нибудь веселое. У тебя это хорошо получается. Ну, по крайней мере, лучше, чем влезать в чужие дома.
– А что, – оживлено воскликнул вор, – и расскажу. Был со мной такой случай в году этак…
В этот самый момент парень с крючковатым носом ударил в барабаны, заглушая слова Айрона. Светловолосая девушка подыграла ему на лютне, а за ней последовала свирель. Когда свирель стихла, мужчина, игравшей на ней, тонким и визгливым голосом затянул песню. Мы встретились с Айроном взглядами и дружно зашлись в громком смехе.
Глава 3
Дела гильдии
Она говорила, говорила, говорила. Шептала, смеялась, плакала, кричала. Все время, не умолкая ни на секунду. Когда-то ласковые и кажущиеся такими близкими ему слова, превратились в какофонию звуков. В зов, ради которого он, наверное, и жил. Ради которого двигался вперед, через эту заснеженную пустыню. А Она направляла его все это время. Заставляла идти, не смотря на терзающий его голод, пронизывающий все тело мороз и так манящий своим пленом сон. О, как ему хотелось уснуть и больше не просыпаться. Чтобы не чувствовать жажды, голода и пробирающего до костей холодного ветра. Но Она не позволяла ему, заставляя двигаться дальше. И он слушал, следуя Ее зову.
Он не помнил, сколько прошло времени, с тех пор как он покинул старуху. Он и лицо то ее забыл. Зато он прекрасно помнил тепло шатра, вкус жареного мяса во рту. Помнил голос пожилой наставницы. И ее руки. Те, которыми она при любом удобном случае отпускала ему пощечины. Сейчас, оказавшись один в этой ледяной пустыни, он был бы не прочь вернуться обратно. И даже позволил бы ей себя бить. Да. Точно бы