– Научитесь? – В голосе палача снова послышался раздражающий и нервирующий меня сарказм.
– Если будет необходимо. – Меня так и подмывало использовать против него природное очарование. То, что я нелюдь, он знал, так что скрывать свои способности не было смысла. Останавливали мой нынешний внешний вид и охрана за дверью. Вряд ли стража поверит, что палач неожиданно воспылал нежными чувствами к месс-мыши, как меня тут прозвали за глаза.
– Последний вопрос: что за жуткий облик вы выбрали?
– Что вы себе позволяете?! – гордо вскинув голову, я провела пальцами по тонким бесцветным волосам. В общем-то, я к этому облику привыкла. Окружающие считали меня по-своему привлекательной, и мужчины в том числе.
– Вы жить хотите? – насмешливо разглядывая меня, спросил палач.
– Странный вопрос. – Надежда робко подняла голову в моей душе. Вдруг он сможет вытащить меня из передряги? Но что Иден попросит взамен? Все в этом мире имеет цену. В прошлый раз я поняла это слишком поздно. – Что вы хотите?
Палач задумчиво покрутил перстень, взял со стола перчатку, неторопливо надел.
Я не понимала, зачем ему понадобился возрождающийся из пепла, успокаивала себе тем, что мужчина не знает, что вторая аура, яркая, сочная, тоже маскировка. С каждой секундой, что палач медлил с ответом, волновалась сильнее. Представляла ужасы и мерзости, которые мне могли предложить. Понимала: соглашусь, потому что смерть на этот раз будет окончательной. А я, по меркам своего народа, еще слишком юная, чтобы смиренно принять неизбежное и отправиться в путь по темным мирам.
– Мне нужен секретарь.
Я замаскировала второй за вечер вздох облегчения негромким кашлем.
– Вы согласны? – спросил палач, усаживаясь на жесткий лежак рядом со мной.
– Что нужно делать?
– Для начала – умереть.
Я подавилась возмущенным вздохом.
– Здесь умереть, – прошептал мне на ухо мужчина, наслаждаясь реакцией. – Итак, месс, слушайте внимательно…
Следующие два дня я провела, как в тумане. Было до дрожи в коленках страшно. Сдержит ли палач слово, ведь найти секретаршу не так уж и сложно! Зачем я ему? Успокаивала себя тем, что он не сообщил страже о раскрывшемся обмане – меня по-прежнему собирались повесить.
Ночь перед казнью я провела, сидя на лежаке и глядя в темноту. Как только за окном забрезжил рассвет, сосредоточилась на своей птице. Услышав довольное курлыканье, старательно ощупала шею, убедившись, что костная ткань перестроилась, и теперь позвонки и трахея как следует укреплены. Распустила волосы, в который раз пожалев, что не оставила свои, густые, накинула на голову шаль и завязала концы вокруг шеи. Палач, конечно, попросит ее снять, но мне это и нужно. Шаль останется висеть на шее и отвлечет палача от того, что скрыто под моей кожей.
Едва часы на тюремной башне пробили семь, как в мою камеру вошли солдаты и одетый в алое палач – не Иден, местный. Я легко разглядела