– Я здесь, Виктор Абрамович! Я на кашалоте! Он несет меня куда-то! Где вы? Где вы? Помогите!
Подлодка вырвалась из темных глубин, волоча за собой короткий туманный, быстро таявший шлейф. Она беззвучно и легко неслась, как, вероятно, несутся планеты в безвоздушном мировом пространстве.
В паническом испуге, напрягая всю свою чудовищную силу, почти судорожными скачками кашалот ринулся обратно в глубину.
Под шлемом послышался голос капитана.
– Павлик! Эта погоня может продолжаться неизвестно сколько. Надо убить кашалота. Ты сможешь это сделать?
У Павлика сжалось сердце. Он помолчал, не находя слов, потом ответил:
– Смогу, товарищ командир! Только мне жалко его.
– Ничего не поделаешь, Павлик, – сказал капитан. – Не стрелять же нам в него из ультразвуковой пушки.
Вмешался взволнованный голос Марата:
– Разрешите, товарищ командир. Разрешите сказать…
– Говорите, Марат, говорите.
– Действительно, очень жалко. Кашалот дважды спас Павлика – от осьминогов и от акул. Пусть живет, товарищ командир. А Павлику прикажите запустить винт на полный ход и вперед вдоль тела кашалота. Павлик легко сорвется и уйдет от его хвоста.
Опять раздался голос капитана:
– Ты слышал, Павлик, предложение Марата?
– Слышал, товарищ командир. Это очень хорошо. Я сейчас так и сделаю…
Павлик открыл щиток управления и выдвинул наружу винт и рули. Потом нащупал рычажок от винта и резко передвинул его на крайнюю позицию слева – «десять десятых» – самый полный.
От неожиданного сильного толчка все потемнело и завертелось перед глазами Павлика. Потом он увидел стремительно уносившуюся в глубину огромную тень кашалота, а позади медленно надвигающуюся, как гора с массой правильных продольных морщин, подлодку.
С правого борта подлодки откинулась площадка, раздвинулись металлические двери. Перейдя на малый ход и изогнувшись дугой, как рыба, Павлик скользнул в широкое отверстие, ярко освещенное желтоватым светом электрических ламп.
Глава ХIV
Бомбардировка глубин
Вцентральном посту вахтенный, лейтенант Кравцов, сидел перед щитом управления, задумчиво глядя на экран и его купол. В голубых сумерках экранного поля мелькали темные силуэты встречных рыб, головоногих, моллюсков самых разнообразных форм и размеров.
Подлодка шла на шести десятых хода; пятьдесят пять миль в час – средний крейсерский ход, при котором не перенапрягался материал взрывных дюз, не было надобности накаливать корпус и окружать его паровой оболочкой. Время от времени глаза лейтенанта пробегали по созвездиям маленьких зеленых лампочек, спокойно горевших на щите управления и на круглой стене центрального поста, успокоительно доносивших о ровной, ничем не нарушаемой работе всех механизмов и агрегатов подводного корабля.
Лейтенант вдруг очнулся, протянул руку к телефонному щитку, и спокойное лицо его оживилось. Он нажал кнопку под номером