– Когда станет трудно, больно и помощи ждать больше неоткуда – читай молитву. Если один, можно вслух, если при людях – про себя.
Церкви не было, а поп был. Его все так и звали – Поп. Это был дядя Коля. Работал он скотником, убирал у коров навоз и вывозил его на поля. Говорили, что давно он жил в церкви и помогал Богу. Только потом чем-то провинился перед Советской властью, и его сослали сюда в Новое село, чтобы он немного одумался. Сашка как-то спросил у бабушки:
– А чем поп грешен, если его сослали?
– Ох, внучок, не поп он, а батюшка. Перед Богом он чист.
– Тогда кому он сделал плохо, если теперь живёт в ссылке и навоз на поля возит?
Бабушка долго молчала, потом отвернулась и как-то в сторону негромко сказала:
– Сатане.
– Кому, бабушка, кому?
– Да это я так, про себя. Ох, и любопытный ты у меня.
Она обняла его тёплыми руками и поцеловала возле уха.
На день Победы, 9 Мая открывали памятник. Его построил отец из гладеньких жёлтых досок. Потом он покрасил его, красиво написал фамилии тех, кого убили на войне, обвёл рамкой. Наверху у памятника установил настоящую красную звезду. В тот день все, кто воевал, пришли в гимнастёрках с погонами, орденами, медалями. Они выстроились возле голубого памятника, а остальные поселенцы, стоя напротив, смотрели. Батюшка тоже пришёл в гимнастёрке с тремя орденами и множеством медалей. Мужики принесли с собой охотничьи ружья и устроили в честь дня Победы салют. Батюшка в это время, стоя напротив списка убитых, читал молитву и крестился. Все на него косились, а он крестился. Только звать с тех пор дядю Колю стали все – Батюшка, и никак иначе.
Мальчишки подсмотрели, как по вечерам старухи тайком ходили к нему в покосившийся дом. Иконы бабуси несли на груди, закрывая платками. Только на поселении разве что-нибудь утаишь?
У милиционера, который в деревне был главным коммунистом и люто ненавидел всех ссыльных, называя их кровопийцами и врагами народа, умирала мать. Была она старая-старая – вот и умирала. Долго говорили поселенцы про то, как этот самый милиционер, стоя на коленях, просил при всех Батюшку Николая отпустить грехи своей помирающей матери. Грехи он старушке отпустил, только с милиционером после этого что-то случилось. Через месяц после похорон он покрестился у Батюшки, а вскоре исчез насовсем. Говорят, в монастырь ушёл. Сашка тогда спросил у бабушки:
– Разве дядя Коля Бог? Это ведь только Бог может прощать грехи.
– Он посланник Бога, – ответила бабушка.
«Посланник самого Бога – и навоз на поля? Както некрасиво получается», – подумал Сашка.
За размышлениями он не заметил, как дошёл до дому. Большим светлячком начала ночи желтела на кухне лампа. Варнак, лизнув его в нос, коснулся на прощание прозрачными ледышками глаз и, негромко взвизгнув, растворился в густеющих сумерках.