Утро Орландо провел с одним из рабочих на ферме. Он как раз помогал разгружать телегу торфа, привезенного с болота на севере, когда увидел вдали всадника, скакавшего к их дому. Отец был внутри, и на мгновение Орландо подумал, не следует ли ему побежать навстречу молодому Смиту, дать ему знать, что он честно хранит их тайну. Но после краткого колебания решил, что это может вызвать подозрения и что лучше пусть все идет так, как он и задумывал. Поэтому он просто развернулся и пошел в дом, где нашел отца и сообщил, что к ним едет какой-то незнакомец.
А потому именно его отец вышел навстречу молодому человеку и позвал конюха, чтобы тот занялся конем, а Орландо, изображая смущение, держался в тени в прихожей.
С того места, где он стоял, Орландо казалось, что он смотрит сквозь туннель, поскольку за открытой дверью ярко светило солнце. Орландо слышал голоса снаружи, видел тени, мелькнувшие перед входом, а потом появились две фигуры. Впереди шел отец, и он загородил солнечный свет. Вот они вошли и направились к Орландо. Настал его черед.
– Ну, – услышал он голос отца, – вот мой сын.
И тут, моргая на солнечный свет, что опять лился сквозь дверь за их спинами, Орландо с ужасом и явным недоумением уставился в лицо молодого Смита.
Потому что это был вовсе не молодой Смит. Это был кто-то совсем другой.
Затея принадлежала Дойлу. Когда Мартин Уолш приехал к нему, чтобы поговорить о письме Питера Смита, Дойл ответил без колебаний:
– У Смитов отличная репутация, кузен Мартин. Их отец – достойный человек, и вполне состоятельный. И добрый католик, если желаешь знать, хотя кто-нибудь другой, наверное, сможет рассказать тебе больше. И у него двое сыновей. Который из них сватается к твоей дочери?
– Его зовут Патрик.
– А-а… – Дойл покачал головой. – Это вряд ли. Тебе нужен Уолтер, старший. Он не обручен пока, насколько я знаю.
– А что ты имеешь против Патрика?
Дойл протяжно вздохнул, выпустив воздух сквозь зубы:
– Ничего преступного, кузен. Никаких дурных поступков. Ну, младший сын, конечно. Но его характер… – Дойл помолчал. – Его отправили в семинарию, видишь ли. Но он так и не закончил обучение. Он вообще ничего не заканчивает. Не хватает настойчивости, упорства. Слабость, я бы сказал, которую он прикрывает галантными манерами.
– Галантен?
– О да! – Торговец усмехнулся, изображая некую пародию на изысканный стиль. – Он буквально образец совершенства во всех умениях аристократов. Он прекрасно ездит верхом, стреляет из