Вернувшись в Тбилиси, он опять поступил как буржуа: узнав, что Като Сванидзе беременна, пригласил священника, не побоявшегося обвенчать человека в розыске, и женился на ней. Супружеская жизнь была несладкой и недолгой. Коба сбежал в Баку, Като арестовали за то, что она приютила революционеров. Ее сестра Александра Монаселидзе-Сванидзе шесть недель ходила по знакомым жандармам, пока не наткнулась на жену полковника, которую обшивала. Полковник сначала пускал Кобу (будто бы ее кузена) в женскую тюрьму к жене, потом освободил ее, а заодно спас ее настоящего кузена от петли палача.
Теперь Сталин опять стал писателем: писал прозу, короткие трактаты по-грузински о социализме и анархизме, которые печатались в газетах «Ахали Дроеба» («Новое время») и «Чвени Цховреба» («Наша жизнь»). Рождение сына Якова 18 марта 1907 г. не отвлекло его от этих дел. Через месяц Коба, как единственный не арестованный закавказский делегат от большевиков, поехал в Копенгаген. Датское правительство уступило требованиям российского правительства и выгнало делегатов, которые сразу переехали в Лондон. Коба, кажется, поехал в Лондон через Берлин, чтобы посетить Ленина и согласовать с ним ограбление в Тифлисе. И Камо Тер-Петросянц, несмотря на официальную мирную политику партии, доставил деньги для борьбы.
Коба вернулся в Грузию через Париж; у него был паспорт на имя одного покойного грузина. В Тифлисе он помог Камо 13 июня 1907 г. ограбить почту (через школьного товарища, служившего на почтамте, узнал, когда привезут банкноты). Грабеж пополнил партийную кассу на четверть миллиона рублей (правда, номера купюр сразу же были сообщены российской полицией коллегам в европейских странах); от бомбы Камо погибло и было ранено около пятидесяти человек из публики. Меньшевики исключили Кобу из Закавказской социал-демократической партии за терроризм.
Вместе с женой и малышом Коба уехал в Баку, где среди нефтяников было еще много большевиков. К Кобе примкнул новый союзник (а в конце концов жертва) – Серго Орджоникидзе. Свой авторитет Сталин основывал на неофициальном мандате Ленина, к которому он в следующем году, вероятно, ездил еще дважды – сначала в Штутгарт, потом в Швейцарию.
Вскоре Коба освободился от семейных уз. 22 ноября 1907 г. Като умерла, видимо от тифа и чахотки. Коба передал сына своей невестке и следующие четырнадцать лет о ребенке даже не справлялся. В марте следующего года бакинские жандармы наконец арестовали всех большевиков, включая Джугашвили, скрывавшегося под именем Кайоз Нижерадзе. Безалаберность, а может быть, и подкуп привели к тому, что жандармы не опознали в Кобе большевика в розыске и беглеца из Сибири Джугашвили. К тому же времена настали мягкие. Царь и Государственная дума объявили амнистию всем политическим заключенным. Коба говорил, что и 1904 и 1905 гг. он провел за рубежом и поэтому подлежал амнистии. Даже когда стало очевидно, что он лжет, с ним поступили