Наконец, рынок заполонили так называемые развивающие игрушки: производители отреагировали на спрос, создав индустрию совмещения игры и обучения (Алисса Кварт в статье «Экстремальные родители» (The Atlantic, 2006)[43] назвала ее термином edutainment[44]). Сегодня к ним относятся не только карточки, но и игры, мобильные телефоны и – да! – ночники в виде черепах. И это многомиллиардный бизнес. Только в 2009 году продажи так называемых развивающих игрушек превзошли продажи традиционных![45]
Кроме игрушек есть бесчисленные «развивающие приложения» и средства массовой информации, которые обучают дошкольников счету и буквам, пока те едут в машине, метро и автобусах, чтобы они были совершенно готовы к сдаче пресловутых тестов. Самые маленькие дети «приклеены» к интернету в смартфонах, планшетах или компьютерах как минимум четыре часа в день (что эквивалентно работе на полставки), а ученики от восьми лет и старше сидят перед экранами все восемь часов в день[46]. Теперь у нас есть круглосуточное развивающее телевидение на каналах вроде Sprout, приспособленное к потребностям самых юных зрителей.
Проще говоря, рынок поспешил восполнить пустоту, непреднамеренно созданную образовательной системой. Если начать натаскивать детей рано и часто, как утверждается, мы лучше подготовим их к успеху в школе и за ее пределами. Правда, в таких телепрограммах, как «Улица Сезам», «Подсказки Бульки» и «Наш сосед мистер Роджерс», есть несколько ярких примеров обратного. Но большая часть появившегося в последнее время материала не соответствует новейшим данным науки о том, как дети учатся на самом деле. Напротив, рынок ринулся удовлетворять родительскую потребность лучше готовить даже младших детей к успешной сдаче этих самых тестов. Если мерилом успеха считать проверки, сосредоточенные на получении узко определенных результатов, то наши отпрыски, запомнившие необходимые сведения, автоматически становятся «успешными». Можно утверждать, что определение успеха диктует образовательная индустрия, а в дискуссии, как лучше подготовить детей к реальным достижениям в школе и за ее пределами, наука об обучении в значительной степени остается в тени.
Но ученые-педагоги не сдались. В 2004 году Национальный научный фонд запустил проект под названием «Наука об учебных центрах» – финансирование прикладных исследований, способных перенести теорию из лаборатории в школы и квартиры. Целая армия ученых собирала данные о самых эффективных способах обучения: как мозг обрабатывает написанное слово, как используются в математике пространственные навыки, например чтение карт, а также как неумение контролировать свое импульсивное поведение может помешать получению знаний. Тем, кто наблюдает, как дети учатся в высокотехнологичных мирах с аватарами и в низкотехнологичных средах вроде парков, есть чем поделиться с