Александр долго их уговаривал, но потом принужден был смириться перед волей всего войска! Причем ни одного человека не было, который поддержал бы своего горячо любимого царя. Гетеры эти – товарищи его, они были отнюдь не подхалимы, и они резали ему правду в лицо и говорили: «Незачем идти, гибель будет, превосходящие силы противника и, самое главное, – бессмысленность войны».
С огромными потерями при отступлении вдоль Инда, когда пришлось брать каждый город, пробилось македонское войско к устью Инда. Раненых и больных положили на корабль, отправили через Персидский залив. По дороге они массами умирали от жары и от безводья. А здоровые пошли через Керманскую пустыню. Ну, кое-кто дошел все-таки. Царя пришлось везти, потому что в одном городе, название которого не сохранилось, он произвел следующий эксперимент. Я вам я его расскажу, поскольку это для нас важно.
Город отказался открывать ворота македонянам и сдаться. Тогда подтянули лестницы и поставили их к стенам, чтобы штурмовать город. Но лестницы оказались короткими, только одна была длинная. Царь первым полез по этой длинной лестнице, вскочил на стену, а за ним лезут воины. И в это время за ним успели вскочить еще три-четыре человека, и лестница подломилась, и все упали. Ну, ничего особенного, высота была не такая большая, но царь-то оказался на стене вражеского города один! И в него стреляют! Он посмотрел, увидел какой-то дворик внизу и спрыгнул в него, за ним спрыгнули: один сотник и два его гетера – Птолемей и Селевк (Певкест и Леоннат. – Ред.) и еще четвертый. Четвертого сразу убили.
И тут воины, увидев, что этот их царь, этот самый, который завел их в Индию, который требовал от них невероятных лишений, подвергал их смертельным опасностям без всякой пользы, – он подвергается сам опасностям, – это был такой порыв, когда македоняне достали какие-то деревья, вырвали, какие-то палки связали, полезли на стену. Вылезли и смотрят. Царю уже камнем по башке стукнули – он лежит почти без чувств. Селевк и Птолемей держат над ним щиты и своими короткими мечами отбивают индусов. А четвертый сотник (я забыл, как его звали, Эрлик, кажется (Абрей. – Ред.), что-то вроде этого), он лежит вниз лицом, уже убитый.
«Царь в опасности! Ребята, бей!»
От города даже имени не осталось! Но Александр не мог оправиться от этой раны, она его мучила до конца дней.
Но давайте остановимся на этом, потому что после возвращения (он вернулся в Вавилон почему-то, Вавилон уже заброшенный город, но исторический город, не удобный как столица, но шикарно), он там объявил его столицей своей империи и вскоре умер.
Давайте попробуем сказать, что ему, Александру, надо было? Это тот вопрос, с которого я начал свое исследование. Он сам говорил и один