Если это судьба. Дарья Кожевникова

озера, а развернулся к левому берегу, который на одном участке был таким заросшим, что в разгар лета напоминал дебри Юго-Восточной Азии. Теперь Андрей летел по этим зарослям. Сзади не отставали.

      – Вика, ты слышишь меня? – спросил он.

      – Да! – Вике приходилось кричать для того, чтобы Смирнов ее услышал: поток воздуха сносил его голос в ее сторону, а ей приходилось кричать против ветра, забивающего ей рот.

      – Я поверну. И сразу скинешь сеть за левый борт. Левый. Слышишь? Держи ее наготове!

      – Да! – Вика сгребла сеть в охапку и на коленях поползла с ней к левому борту. Молясь при этом, чтобы они не сели на мель. Но Смирнов, похоже, знал, что делает, и был знаком с местным ландшафтом. Он вел лодку краем заросшей камышами отмели. Сзади по ним снова выстрелили, но опять неудачно. Значит, патроны все-таки есть! Вика вздрогнула и сжалась, ожидая еще одной пули над головой. Но тут Смирнов опять резко свернул в узкую протоку чистой воды между двумя «полями» камышей.

      – Давай!!! – прозвучала его команда. Но Вика уже и сама поняла, что пора, и столкнула сеть за борт. Смирнов сделал еще один поворот, уводя от зависшей через протоку между камышами сети свой винт. По дну что-то проскребло. У Вики дыхание перехватило: только бы не мель! Но, скорее всего, это просто была какая-то затопленная деревяшка, потому что больше этот звук не повторялся. На предельных оборотах, с натугой, но все же лодка пробилась сквозь узкую полоску прошлогодних камышей. В воздухе повис отвратительный запах гнили, зловонные черные капли взбитого с водой ила плеснули на Вику, но ей было все равно. Снова – узкая полоска чистой воды, вторая протока, а впереди – широкий просвет. Озеро. Вика напряглась, уже не ориентируясь в звуках: рокот их мотора сливался с рокотом мотора преследователей, и Вика не могла понять, откуда он исходит. А не поджидают ли их со Смирновым на озере, на открытой воде, пока они тут изощряются, взрывая винтом гнилые камыши? Но, словно ответом на ее опасения сзади, совсем недалеко, вдруг раздался отборный трехголосый мат. За ним Вика не слышала чужой лодки. Да и не прислушивалась больше: над ними снова просвистели одна за другой три пули, выпущенные теперь, скорее всего, не прицельно, а просто в бессильной ярости. Вика присела и согнулась. Ее знобило сразу от всего – и от холода, и от пережитого ужаса. Но теперь они со Смирновым уходили, летели по озеру, а только что гнавшиеся за ними мужики остались в зловонных зарослях с намотавшейся на винт рыболовной сетью. Очень быстро их яростные крики стихли вдали.