– Оба спят. Во всяком случае, спали три минуты назад.
– Хорошо. Им надо поспать. Они оба – паникеры, в отличие от меня. Я решила, что нет никакой надобности встречать Армагеддон с глазами, налитыми кровью, и потому уползла сюда. Ты уже, по-моему, спала, когда я ушла.
– Наверное. Не помню, когда я заснула. Диктор бубнил одно и то же, бубнил уже в тысячный раз и… Потом я проснулась.
– И ничего не упустила. Я убавила звук, но оставила бегущую строку – там повторялось одно и то же. Марджори, мальчики ждут бомбежки. Я же думаю, что никакой бомбежки не будет.
– Надеюсь, что ты права. Но почему?
– Кто кого будет бомбить? Кто враг? Насколько я поняла из этих сообщений, проблемы начались во всех основных коалициях. Но вооруженные силы нигде не были задействованы, кроме одного идиотского инцидента из-за ошибки какого-то генерала в Квебеке. Убийства, пожары, поджоги, взрывы, всевозможные диверсии, беспорядки, терроризм всех видов, но в этом нет системы. Это не Восток схлестнулся с Западом, не марксисты против фашистов, не черные против белых… Марджори, если кто-то сейчас запустит ракеты, это будет означать, что весь мир свихнулся.
– А разве это не так?
– Думаю, что нет, потому что у происходящего нет системы. Каждый оказался под прицелом. Везде. Это направлено на все правительства сразу.
– Анархисты? – предположила я.
– Не знаю. Может быть, нигилисты.
В комнату вошел Жан, у него было хмурое лицо, круги под глазами и щетина на лице. На нем был старый халат, слишком для него короткий. У него были узловатые выпирающие колени.
– Жанет, – сказал он. – Я не могу дозвониться Бетти и Фредди.
– А они собрались возвращаться в Сидней?
– Да нет, дело не в этом… я не могу пробиться ни в Сидней, ни в Окленд. Всюду этот мерзкий компьютерный голос: «В-данный-момент-линия-не-работает-попробуйте-чуть-позже-спасибо-за-внимание». Ну, ты знаешь.
– Ох!.. Может, это из-за диверсии?
– Может быть. Но может, и что-то похуже. Потом я позвонил в диспетчерскую аэропорта и спросил, что случилось со спутником связи Виннипег – Окленд. Пришлось назвать свой чин, чтобы добраться до начальства. Он сказал, чтобы я пока не дергал его по поводу линий связи, потому что у них тут настоящие неприятности: все полубаллистики на земле, потому что два были уничтожены в воздухе. Рейс двадцать девятый «Виннипег – Буэнос-Айрес» и сто первый – «Ванкувер – Лондон».
– Жан!..
– Оба в пыль. Никто не уцелел. Взрыватели сработали от перепада давления – никаких сомнений, потому что оба взорвались при выходе из атмосферы… Жанет, в следующий свой рейс я проверю все сам. Задержу взлет под любым предлогом и все проверю… Впрочем, – уныло добавил он, – можно только гадать, когда это случится. Невозможно же взлететь на полубаллистике, когда нет связи с портом приземления… А инспектор признался, что все линии связи оборваны.
– Жан! –