– Мудро сказано, тикка. – Он посмотрел на Инэверу. – Быть может, моя достопочтенная бабушка может что-нибудь сделать во славу Эверама и посодействовать мольбам о благополучном возвращении отца?
Инэвера вздрогнула: слова Асома напомнили ей о совете, данном ее собственной матерью Манвах насчет свекрови. Она кивнула.
– До Ущерба осталось меньше двух недель, и в отсутствие Избавителя боевой дух упадет, когда силы Най стянутся заново. Нужен великий пир, чтобы воодушевить наших воинов и слить голоса многих в один, моля Эверама о победе Ахмана в его последнем испытании…
– Блестящая идея, Дамаджах, – сказала Мелан, шагнув вперед.
Инэвера посмотрела на былую соперницу с благодарностью за поддержку.
– В самом деле, – согласился Асом. – Возможно, святая мать даже сможет благословлять еду и питье?
– Я собиралась позаботиться об этом лично… – солгала Инэвера.
Как и предсказывала Манвах, Кадживах заглотила наживку.
– Не думай больше об этом, достопочтенная Дамаджах. На тебя возложены многие бремена. Молю тебя, дай мне понести это.
Инэвера действительно ощутила, что с плеч спадает тяжелая ноша.
– Боюсь, одного пира не хватит. Может понадобиться другой на праздник растущей луны, а потом еще, вплоть до победы в Шарак Ка.
Кадживах поклонилась ниже, чем Инэвера видывала за годы.
– Для меня будет великой честью позаботиться об этом, Дамаджах.
– Я попрошу андраха щедро выделить на пиры средства из казны, – пообещала Инэвера, зная, что Ашан будет не меньше, чем она, рад отделаться от этой женщины. Он согласится на что угодно и назовет это сделкой. – Тебе, конечно, понадобится помощь. Флористы и шеф-повара, писцы для подготовки приглашений… – «Люди, умеющие читать и писать», – подумала она, ибо Кадживах, разумеется, не умела ни того ни другого даже после двадцатилетнего проживания во дворце.
– Для меня будет честью содействовать святой матери, – сказала Мелан.
– Я тоже помогу, насколько позволят мои обязанности, – подхватил Асом, многозначительно глянув на Инэверу.
Дамаджах не усомнилась, что настанет день, когда сын потребует вернуть долг, но она с радостью заплатит. Ибо его услуга бесценна.
– Итак, договорились, – сказала она, кивнув Кадживах. – Вся Красия будет обязана тебе за это, святая мать.
Глава 6
Мужчина – ничто
333 П. В., осень
Аббан тяжело оперся на костыль, спускаясь по дворцовой лестнице и скрипя зубами при каждой вспышке боли в искривленной голени. Двор Избавителя вовсю точил ножи против ненавистного хаффита, но временами ему казалось, что величайшим ежедневным испытанием становятся ступени дворца. Ради выгоды он мог стерпеть почти все, но так и не овладел искусством принимать боль.
Не в первый раз он пожалел об упрямом отказе Дамаджах, готовой