– Ты такая милая, когда спишь, – заявил он. – Но потом ты просыпаешься и все портишь.
Он меня укусил – я его укушу, чтобы не наглел.
– Один из нас уже завел привычку не просыпаться по утрам, хватит для нашего дуэта.
– О, так мы дуэт? – оживился Локи.
– Вынужденный. Ты не уйдешь, а я от тебя не избавлюсь. И все равно, прекращай вести себя как сталкер, это вот разглядывание во сне слишком странно даже для тебя.
Локи перевернулся с бока на спину и перевел взгляд на потолок.
– Как будто ты меня знаешь достаточно хорошо, чтобы определить, что для меня странно, а что – нет.
– Знаю ровно столько, сколько ты рассказываешь мне, – напомнила я. – Так что это от тебя зависит.
Я все еще была против того, чтобы сближаться с кем-то из нелюдей. Но призрак ведь не считается, правда? Он мертв, его вижу только я, и он навсегда останется в Эпионе. Для него можно сделать исключение, которое не будет ничего значить – в этом я убеждала себя при каждом таком разговоре.
Вот только Локи не спешил откровенничать. Я давно заметила, что он легко и охотно болтает на отвлеченные темы, а как дело дойдет до него – все, сразу замыкается. Если же я пыталась расспросить его, почему и как он умер, он мог вообще раствориться, исчезнуть на пару часов, а потом появиться как ни в чем не бывало, но не возвращаться к этой теме.
Так что я знала, как избавиться от него, если он начинал мне докучать. Но к этому трюку я прибегала крайне редко, потому что чувствовала: призраку больно. Может, он и не человек, но нельзя осознанно причинять боль тому, кто тебе помогает, свинство это.
Он, кстати, здорово мне помогал. Когда мы узнали, кто был девушкой моего брата, именно Локи вызвался собрать информацию о ней. У него возможностей было больше: я все еще проходила практику на первом этаже и не могла приставать к хирургам.
– Про меня скучно, – фыркнул он. – Давай про твою несостоявшуюся родственницу.
– Не называй ее так, она может быть причастна к смерти моего брата.
– А может и не быть.
– Если бы у них были нормальные отношения, она не стала бы их скрывать и пришла бы к нему на похороны, а ее там не было, – указала я.
– Каждый справляется с болью по-своему, хотя эта дамочка, на первый взгляд, и не знает, что такое боль. Ее зовут Сиара, а вот вид мне узнать не удалось, в Эпионе об этом вообще не трубят. Она тут на хорошем счету как профессионал, но друзей у нее нет, мне даже показалось, что ее обходят стороной. Несложно догадаться, почему: она особо не откровенничает, говорить старается мало и по делу.
Что ж, такая девушка могла понравиться Леону