Дверь открылась как-то совсем неожиданно. Кидаясь в панику и растворяясь в жалости к себе, девушка и не подумала, что Блэквел выйдет следом, застав ее в совершенно растрепанных чувствах.
Он смотрел на сжавшуюся в комочек светлую и чувствовал себя подонком. За то, что приходится быть жестоким с этим наивным существом, за то, что не может просто взять и вышвырнуть ее из академии, за то, что желает ее, с того момента, как отнес к целителю. С того момента, как она доверчиво склонила голову к его груди, в беспамятстве. С того момента, как коснулся ее губ, выпивая проклятье, умирающее в его венах. С того момента, как она не сломалась, пройдя действительно кошмарное испытание. С ним не справлялся почти никто. Никто, кроме него самого и Кристины. А теперь Светлая обошла их обоих, пройдя через ад даже без спасательной шлюпки, в которой находились инструкции и маячок. Он не хотел признаваться себе в том, что, если девушка отринет свет, из нее вполне может выйти отличный шпион. Впрочем, слишком рано делать выводы, ведь сейчас она утонула в жалости к себе вместо того, чтобы радоваться тому, что жива и концентрироваться на цели. У них впереди пять лет, если пройдет отбор. Основная цель куратора – вдолбить в головы будущих шпионов, что они живут от задания к заданию. Время до и после – не для рефлексии, а для работы над ошибками и повышения навыков. Времени на жалость к себе в графике шпиона не предусмотрено.
– Светлая, если ты думаешь, что будет легче, ты ошибаешься. Будет только хуже. Если думаешь, что тебя станут жалеть и сюсюкаться – тоже жесткий просчет. Либо уходи из академии сейчас, либо перестань наматывать сопли на кулак, – спина девушки напряглась, а затем стала вздрагивать с новой силой. Усмехнувшись принятому решению, он решился на похвалу. Чтобы дать ей шанс. Чтобы дать шанс себе. – Было тяжело, но ты справилась. Прими и смирись. Сегодня выходной. Собрание завтра в полдень. Не опаздывай.
Развернувшись, он стремительно, но бесшумно ушел, хотя мог раствориться во тьме. Леа даже обернулась, чтобы проверить, не исчез ли мужчина. Но нет. Он спешно плыл по коридору, не издавая ни единого звука, словно не касаясь земли, словно не маг, а тень. На повороте, прежде чем скрыться за углом, его глаза встретились с глазами девушки. Ей показалось, она заметила языки пламени и ехидную улыбку. Слезы высохли как-то сами собой. Леа поднялась и, стараясь не встречаться глазами с курсантами, представляя, как кошмарно выглядит, побрела к заведующему хозяйственной частью. Все ключи, которые выдала в деканате госпожа Триполи и за которые Леа расписалась – утеряны. Теперь придется врать, красть или оправдываться, чтобы добраться до комнаты.
К счастью, искусство воровать – не единственное умение девушки. Не хуже, чем красть, она умела убеждать. Даже несмотря на внешний вид, ей поверили и пустили в хозяйственный блок, выдали под роспись несколько комплектов формы, хозяйственные вещи,