Запомним же эти ступени совершенства и деградации власти, соответствующие отношению подданных к тем, кто ими правит: безмолвное восхищение, любовь, страх, презрение.
Глава 18
Когда Великий Путь в упадке,
приходят «человечность» и «долг».
Когда есть суета и многознайство,
приходит великая ложь.
Когда средь родичей согласия нет,
приходят покорность и любовь.
Когда государство во мраке и в смуте,
приходят «честные подданные».
Еще одна простая и колючая истина: любая попытка завести разговор о понятиях отрывает нас от действительности и порождает «великую ложь» – великую, надо полагать, потому, что ложь эта вездесущая и неустранимая, но… незаметная именно потому, что вечно старается доказать свою истинность. Но правильно заметил один христианский подвижник: истина не нуждается в доказательствах, они даже оскорбляют ее. Великой лжи противостоит не менее великая правда – правда безграничной гармонии, которая коренится в «центрированности» живого опыта и проявляется спонтанно, в неповторимом стечении обстоятельств. Остальное – людоедство. Эта правда непроизвольно осуществляющейся нравственности, разумеется, не отрицает морали и даже не требует полагать, что моральные нормы – это только выдумка и преднамеренный обман. Согласно Лао-цзы, ирония «достижений цивилизации» состоит в том, что проповедь добра и рассуждения о духовности точно указывают, чего лишилось общество (но всегда хранит в себе великий и вечный поток жизни).
Глава 19
Устраните «мудрость», отбросьте «разумность»,
И польза людям будет стократная.
Устраните «человечность», отбросьте «справедливость»,
И люди вернутся к почтению и любви.
Устраните ловкость, отрешитесь от выгоды,
И не станет ни воров, ни разбойников.
Три этих суждения не открывают полноты истины,
Посему добавлю кое-что к сему относящееся:
Будь безыскусен, храни первозданную цельность;
Не будь столь себялюбив, сдерживай желания.
Еще один пассаж с критикой отвлеченных моральных норм, обращенной, надо полагать, к последователям Конфуция и Мо-цзы.