слаженно, делали свое дело, оттого трудовое сопение в скорости стихло, и, нарушив ночную тишину, заскулил стартер, запуская мотор. Двигатель набрал обороты, чтобы сдвинуть машину с места, но тут же, надорвавшись, закашлял своим металлическим нутром и заглох. В кабине послышалось нецензурное шипение, в ту же секунду стартер повторил с визгом свою попытку, и вот машина, натружено взвыв, начала движение. Свет не включался в целях конспирации, и метров сто пятьдесят она ехала на ощупь, руководствуясь лишь зрительной памятью водителя и помощью скудного небесного свечения. Повернув налево, машина обогнула большую кучу строительного мусора, скрывшись за ней, включились габариты, и, проехав еще с полкилометра, наконец-то зажегся ближний свет фар. Неведомые существа переглянулись, и улыбаясь друг другу во весь рот, расхохотались в полную силу. Пусть их дело пока не завершено до конца, но самая трудная и опасная часть уже позади. Машина на небольших кочках осаживалась своим тяжелым задом, горделиво задирая передок. Она еще долго петляла по окраинам города, кружа по непонятным дорогам, но вот, наконец, въехала на территорию, густо усеянную гаражами. Казалось, никакого времени не хватит пересчитать их количество: бетонные мыльницы и кирпичные гаражи выстроились строго в ряд. Бесконечное количество металлических творений сварщиков поражало воображение размерами, формами и тем, как искусно можно переделать цистерну или железнодорожный контейнер в гараж, или сотворить укрытие для автомобиля из металлоконструкции, которая вовсе не определялась. Покатавшись в этом лабиринте, словно путая следы, машина остановилась и, погудев в холостую, въехала в гараж. Звякнув железом, ворота надежно скрыли тайну ночной прогулки. Два человека в машине – один молодой и азартный, другой средних лет и справедливый – наконец выдохнули свободно.
– Поздравляю, – обратился человек средних лет к молодому, протянув сильную руку.
– И все же я не согласен, Егор Александрович, Вам полагается большая часть. Это – Ваш гениальный план, поэтому…
– Друг мой, Саша, мы делали это вместе, это наш совместный экс, и, будь я трижды проклят, если бы поступил несправедливо, все – поровну! – Сказал он жестко, словно отрезал.
Сашкина душа пела от восторга: с ним, молодым пацаном, поступают честно и по справедливости, хотя его старший товарищ мог запросто задавить своим авторитетом и житейским опытом, приуменьшая его вклад в это общее дело. Так мог поступить любой, но только не Егор Правдин, он – настоящий мужик, честный и справедливый.
Разгрузив машину, они аккуратно составили коробки с тушенкой, сгущенкой, рыбными консервами, шоколадными батончиками и шоколадными плитками, еще была всякая мелочевка, которую по случаю удалось умыкнуть.
Настроение было таким, какое Егор уже испытывал когда-то… Он пытался вспомнить, с чем было связано подобное его состояние в далеком прошлом… Точно, точно,
