А Болек и Лелек поняв, что все равно уже засветились и весь интернет, где их задницы теперь красуются, стопудово не перелопатишь, решали проблему радикально: Выгнали всех из квартиры и засели там, чтобы непременно дождаться хозяина, а от нечего делать, стали обшаривать стены, отыскивать объективы скрытых камер, залеплять их жвачкой, благо той жвачки было в квартире предостаточно, и обводить эти места красным маркером. А потом шлют своему шефу SMS такого содержания:
– Квартира, которую вы забронировали для нас на время прохождения стажировки, нашпигована видеокамерами и прослушкой – рекомендуем возбудить дело.
А он им в ответ:
– Дело возбуждаю – вы уволены для прохождения по этому делу, как свидетели и пострадавшие. Рекомендациями для дальнейшего трудоустройства я вас обеспечу.
После такого ответа Болеку и Лелеку уже не было смысла высиживать в разгромленной квартире, и они свалили обратно домой.
Пока господин Нефедьев таращился на утратившие ясность мониторы, Бориска дозвонился до родителей. Родители в срочном порядке свернули банно-шашлычную компанию и примчали. Они не поперлись в съемную квартиру, а стали названивать знакомым из городской прокуратуры. Прокуратура была уже в курсе, направив к Геннадию Владимировичу следственную группу с ордером на обыск.
Изъяли компьютер и все видео материалы, что аккуратненько хранились господином Нефедьевым, взяли с него подписку о невыезде, и дело закрутилось.
Потому, как не всякая любовь к искусству у нас поощряется. Хоть и говорил товарищ Ленин, что «главнейшим из искусств, для нас, является кино», но вряд ли он такое кино имел в виду.
А Бориска, когда узнал, какие дядя Гена кадры у всех под боком снимал – совсем в артисты идти расхотел. Да и вообще фильмы смотреть отказывается. Ну, разве что мультики.
Убил мечту Геннадий Владимирович Нефедьев!
Вагончик тронется
Слабая облачность выпустила прогуляться, катившее к зимнему вечеру солнышко. Озабоченные люди с чемоданами, баулами, сумками и тюками жмурились и невольно улыбались.
Состав на Благовещенск под посадку задерживался и, поджидаючи его на платформе Ярославского вокзала в Москве, скопилось много народу. Пассажиры прикидывали, где может оказаться их вагон и старались топтаться в строго определенных местах. Тут же, на платформе, выпасалась местная охрана, норовя по бандитской привычке поживиться суматохою граждан.
Подкатила телега с двумя тюками, над которыми торчала раскрасневшаяся голубоглазая физиономия тетки предпенсионного возраста в норковой кепи. Похоже эти стервятники только ее и ждали.
– Пройдемте, дамочка,