Вовка вон уже полгода гуляет. Руку опять отлежал, и шея чего-то занемела. Хотел встать с дивана, но ноги как-то не так лежат. Надо же, сидя упал на левый бок и заснул! Вот старпёр! На часах тринадцать тридцать! Мама – дорогая, я же в службу опоздал! Ни фига себе я сплю! Из спальни слышен Инночкин голос. Чего-то напевает. Надо вставать. Она же работала до часу дня, сейчас только что пришла с работы и не зашла в залу, потому и не заметила меня.
Встал, голова немного дурная после сна, пошевелил ею. На полу, на ковре сидит Эммочка и вылизывает белого, пушистого, примерно месячного котёнка. Что за чёрт! А где же Мармик? Ладно, пойду к жене. Состояние, как с похмелья. Да и во рту вкус примерно соответствующий.
Встал в дверях спальни. Инночка перед трюмо прихорашивалась.
– Привет. Как работалось?
– А ты… ты… как себя чувствуешь? – почему-то заикаясь, говорит она. Глаза широко открыты, причёска новая, не утренняя. Когда успела сделать? На работе что ли? Вот женщины! Всюду успеют. Блузка новая, белая, юбка как раз по фигуре. Нравится она мне в таких юбках и блузках. Хороший вкус у моей жены.
– Да вот принёс этого Мармика и пока наблюдал за началом их свадьбы, заснул на диване, – как бы оправдываясь, начинаю я, – Где он, кстати? Людка дала ему рыбы. Наверное, она уже оттаяла. Покормить его надо, а то засохнет наш жених. Да может быть, ещё в службу успею?
– Ты, правда, себя хорошо чувствуешь?
– Вообще, что-то разбитый какой-то. Переспал что ли? – пытаясь передать свои ощущения, бормочу я.
Делаю шаг из проёма двери к Инночке, а она от меня слегка отстраняется и закрывает зеркало в трюмо. Протягиваю к ней руки, а они чуть раньше достают её плеч. Ба! Что с моей рукой? Часы на ней те же, рубашка та же. Пальцы, пальцы – длиннее и тоньше! А волосы на руке – куда исчезли? Ничего не пойму. Удивлённо смотрю на свою руку. Со второй та же картина. Не мои руки!! Трясу головой. Удивлённо смотрю на Инночку.
– Не удивляйся, теперь ты такой, – тихо произносит она.
– Какой такой?
– Ну, немного другой. Но вообще должен быть тот же самый.
– Какой самый?
– Смотри! – она распахивает зеркало в трюмо.
На меня смотрит какое-то чужое лицо. Поначалу показалось, что это картинка. Но я шевельнулся и картинка тоже. Невероятно! Там в зеркале – я. Но это же не я!!!
– Что это такое? – чуть не завопил я.
– Ты немного раньше проснулся, чем мы ожидали. Мы думали, что ты проснёшься через полчаса. Сейчас подъедут врачи и тебе всё объяснят.
– Что объяснят? Какие врачи? Мне в службу надо, я и так все проспал! – не понимал я.
– В службу тебе надо было три месяца назад. А сейчас уже не надо. И в море больше никогда не надо, – при этих последних словах её глаза потеплели, она как-то по-своему (только она так умеет делать) улыбнулась.
– Как три месяца? Меня что с работы уволили?
– Нет. Сядь. Прими всё спокойно. Я уже всё пережила.
Я сел. По привычке почесал затылок (Инночка от этого жеста радостно