– Мне не хочется этого говорить, но боюсь, что часть вины лежит на миссис Барнуэлл. Слишком уж она хотела, чтобы ее дочь удачно вышла замуж. Я уверен, что прошлым летом, прежде чем Жиль отослал сына за границу, она способствовала и поддерживала флирт своей дочери с молодым Реймондом, и я бы не удивился, если бы узнал, что мать сквозь пальцы смотрела на всю эту историю с Харри. Боже мой, ведь должна же она была знать, что они где-то тайно встречаются, даже после его помолвки с Джудит Карнфорт! Как можно было допустить, чтобы подобные вещи творились прямо у нее перед носом? Полагаю, Харри решил жениться на Джудит, чтобы угодить Жилю и кредиторам, но в последнюю минуту струсил и сбежал с девушкой, которая казалась ему более привлекательной.
– Да, сэр.
– Удивительно, как молодой человек может вести себя подобным образом! Не удивлюсь, если он не женится на бедной маленькой Мириам, и что с ней тогда станется? Она будет погублена навсегда. Хотя я и осуждаю ее, все же Харри виню больше. Думаю, что молодой человек, который использует хорошо воспитанных, порядочных девушек в своих эгоистических и безответственных целях, должен быть окончательно испорчен.
– Да.
Отец пристально на меня посмотрел.
– Тебя эта новость, наверное, шокировала так же, как и меня, – заметил он. – Ты сегодня очень подавлен. Ты хорошо себя чувствуешь?
– Я немного устал, – сказал я. – Если позволите, сэр…
– Да, конечно, надеюсь, ты хорошо выспишься и отдохнешь.
Он улыбнулся мне, глаза его были так светлы и честны. Желая мне доброй ночи, он, конечно же, и предположить не мог, что я вел себя так же отвратительно, как Харри Пенмар.
На следующее утро я поехал в Пенмаррик повидать Жиля.
Когда пришло письмо Розы с просьбой о помощи и стало ясно, что мне вскоре придется занять крупную сумму денег, я некоторое время ломал голову, к кому бы обратиться. Одно время я думал, что сумею преодолеть гордость и попытаюсь занять денег у матери, но побоялся, что она может написать отцу и, считая, что поступает в моих интересах, спросить, почему он дает мне столь нищенское содержание, что я вынужден просить у нее помощи. Нет, решил я, не стоит вовлекать мать в ситуацию, которая и без того ужасна. Но кто же еще оставался? Роберт Йорк был богат и, насколько я знал, достаточно расположен ко мне, чтобы одолжить любую нужную мне сумму, но он находился под каблуком у моей матери и ничего не смог бы удержать от нее в секрете. О том, чтобы занять денег у отца, не могло быть и речи.
Оставался Жиль Пенмар.
Однако, зная, что он в силах мне помочь, я тут же выкинул его из головы. Мысли о Жиле были опасны, и их следовало сразу же подавлять. Оправившись от шока, в который повергли меня чудовищные признания моей матери, я выстроил вокруг этих воспоминаний стену, и она успешно защищала меня от излишних размышлений и сильных эмоций. Итак, я отказывался думать и о Жиле, и о признаниях матери, в которые не мог и не хотел верить. Я помнил лишь, что я его наследник и что он, возможно, даст мне субсидию из тех