На следующий год меня снова позвали тренироваться с основой, но на этот раз я остался с ними. В марте 2005-го в возрасте 17 лет я дебютировал в Кубке Либертадорес, отыграв всего 15 минут. Затем, когда в августе начался сезон лиги, я забил через пять минут после начала матча. На матче была Софи, приехавшая на свой день рождения. В том сезоне я привык к игре в основном составе «Насьоналя», но пока не освоился с тем взрывным стилем игры, который сделал бы меня хорошим футболистом.
Поначалу я упускал возможности. Снова и снова. Дошло до того, что люди меня освистывали и оскорбляли. Называли меня косолапым. Некоторые – ослом. Тренер, Мартин Ласарте, заступался за меня, когда говорил, что я проделывал огромный объем работы на поле, даже несмотря на то, что не забивал. Он просил болельщиков быть терпеливее и призывал меня не опускать руки. В одном из матчей против «Атлетико Ривер Плейт» я вышел на поле в стартовом составе, создали 13 моментов, и я упустил 9 из них. Матч закончился со счетом 0: 0, и, конечно, виноват был я – пацан, который носился по всему полю, но так и не забил.
Хорошо, что я всегда думал, что если уж я не реализую моменты, то это по крайней мере означает, что я могу их создавать. Я всегда был готов бороться до последнего, искал возможности. Я не хотел упускать шансы просто потому, что поленился сделать рывок. Чем больше я расстраивался, тем яростнее я боролся. Думаю, в то время большинство людей считали, что я буду очередным средним футболистом. Даже сейчас я встречаю людей, которые говорят мне: «Я оскорблял тебя, кричал на тебя, был одним из тех, кто думал, что ты никогда не начнешь забивать голы».
Но в той игре против «Дефенсор Спортинг» я забил превосходный гол на глазах скаутов «Гронингена». Теперь я был готов начать свое путешествие в Европу – к сожалению, просто приехать в новый клуб и поставить подпись не удалось.
Сперва я поехал из Монтевидео в Мадрид с моим агентом Даниэлем Фонсекой и еще одним его игроком, Хуаном Альбином, переходящим в испанский клуб «Хетафе». Нам нужно было задержаться в Испании на пару дней, пока не состоится трансфера Хуана. Я же ехал без каких-либо гарантий, и мне казалось, что это был самый длинный перелет в моей жизни. Обычно я сплю в самолете; в тот раз я не сомкнул глаз.
Затем начался период ожидания. Софи устроилась на работу в McDonald’s в Барселоне, и ей едва не пришлось уволиться, чтобы приехать в Мадрид со мной повидаться. Мы не виделись полгода, а теперь были так близко, что почти что могли коснуться друг друга. Она изо всех сил пыталась выкроить немного свободного времени, но ее не пускали. Наконец она так долго умоляла их, что ей дали зеленый свет. К тому моменту, однако, уже не было рейсов. Я находился будто в заточении, уставившись в окно мадридского отеля. Наконец мы отправились в Амстердам, и трансфер в «Гронинген» стал чуть ближе.
В таких ситуациях вы целиком зависите от других людей. В Уругвае мне просто сказали: «Езжай, на месте просто подпишешь контракт». И я поехал вслепую. «Гронинген»