Модель Нового американского университета. Майкл Кроу

или же «продуктах – будь то компьютеры или хлопья для завтраков», он и его коллега Генри Дж. Айринг утверждают: манипуляции со все той же моделью – не что иное, как попытки следования курсом инноваций. Таким образом, «вузы, копирующие Гарвард и пытающиеся взлететь по карьерной “лестнице” Карнеги, всего лишь следуют диктату общепринятой логики бизнеса – пытаются дать клиентам то, чего те желают»[35]. В числе разнообразных недугов, обнаруженных Кристенсеном и др. в традиционной модели, – «множество конкурирующих предложений» (в духе льготных пакетов услуг) на тему «производства знаний (исследований), распространения знаний и обучения (преподавания), а также подготовки к жизни и карьере». Поскольку колледжи и университеты представляют собой «сочетание трех названных бизнес-моделей, являясь одновременно и консалтинговым агентством, и предприятием по производству добавленной стоимости, и модератором пользовательских сетей», они несут чрезмерные накладные расходы. В результате рядовой государственный университет напоминает конгломерат, объединивший в рамках одной организации «консалтинг от McKinsey, производственный процесс от Whirlpool и услуги страхования от Northwestern», т. е. «три фундаментально различные и несовместимые бизнес-модели»[36].

      Специалисты в области культуры, равно как и представители академического сообщества, живописуют различные этапы кризиса высшего образования, однако рассматриваемые детерминанты симптоматичны для целой группы более общих социальных тенденций, грозящих подорвать эгалитарную концепцию высшего образования – неотъемлемую часть нашей национальной идентичности с момента возникновения американской республики. Государственные вложения в высшее образование на протяжении XX в. обеспечили его небывалую доступность, не имеющую аналогов в мире. Эта общедоступность колледжей и университетов в нашей стране послужила трамплином для межпоколенной экономической мобильности и катализатором инноваций, что, в свою очередь, принесло процветание среднему классу в широком смысле[37]. Но затем государственное финансирование постепенно сокращалось, и движущая сила возросшей доступности образования, принесшей процветание столь многим в ходе последнего столетия, ослабла. В то же время наши ведущие учебные заведения становились все более элитарными и теперь поддерживают свое превосходство, отсеивая большинство кандидатов в ходе вступительных процедур. Как следствие, эгалитарные установки, столь естественные для мировоззрения основателей нашей республики и одно время воплощаемые в государственных университетах страны, судя по всему, более не состоятельны. Мы обращаемся к данным вопросам в первых двух главах, рассуждая, есть ли доля истины во множестве приведенных здесь замечаний. Так, выдвинутое Чарльзом Мюрреем обвинение, что получение степени бакалавра стало «драйвером классового неравенства», на поверку оказывается отнюдь не безосновательным.

      В современном