Метаморфоза досуговых разделов детских журналов очевидна. Еще более значимо зарождение в детских журналах начала XX века перспективных литературно-развлекательных моделей, во многом определивших дальнейшее развитие детской литературы.
В детских журналах начала XX века стали популярными «рассказы в картинках». В «Галченке» за три года их было опубликовано несколько сотен. Не следует спешить и заявлять о начале русского детского комикса. У таких «рассказов в картинках» была своя эстетическая специфика и свои генетические нюансы. Очевидным представляется доминирование не сюжета, а прежде всего, подписей под рисунками, которые обладают самостоятельной эстетикой. Более того, сюжет часто конструировался, скорее, в ходе восприятия, чем собственно в самом рисуночном повествовании: например, на картинках один за другим следовали учителя или предметы, а подписи смешно их комментировали. И здесь мы видим явное присутствие другой развлекательной традиции – лубочной картинки и, прежде всего, райка. Раешник передвигает картинки и рассказывает присказки и прибаутки к каждому новому изображению. По сути дела, такую же форму мы обнаруживаем и в детских журналах. В «Торжественном шествии в гимназию» К. Антипова и А. Радакова (см.: Галченок. 1911. № 1. С. 8-9) даны не только 11 картинок по гимназическим урокам, но и вполне раешные стихи.
Рис. 1. Игра «Экзамены». Журнал «Галченок» (1912. № 19. С. 16)
Конечно, это уже во многом свой раешник, с намеком на мнемонические тексты; например[140]:
Кажет много страшных видов:
В математике Давыдов:
Бьешься в муках и слезах
Пифагоровых штанах!
Или[141]:
Нужно верно расставлять,
«Не» и «ни» и букву «ять», —
Эти Гротовы затеи,
Как хомут висят на шее.
Сопровождались стихотворными текстами и исторические картинки; например, рисунок А. Радлова по древней истории – стихами В. Князева[142]:
По Припяти, в густых лесах,
Охотились древляне,
За рыбой ездили в ладьях,
Врагам платили дани.
Их город Искоростень. Тут
Уж больше люди не живут.
Или рисунок В. Лебедева о Рюрике[143]:
Он