А.К.: А я могу.
Е.П.: Тогда тебе и карты в руки.
А.К.: Прежде всего это связано с взглядами Аксенова на чеченскую войну. Вася относился к этой войне совсем не так, как большинство либералов. Он не считал ее борьбой чеченского народа за освобождение, он считал чеченских боевиков бандитами, он считал борьбу с ними борьбой с террористами и, таким образом, оказывался на одних позициях с Путиным… По крайней мере по этому вопросу, для Путина – наиважнейшему. У Путина ведь есть несколько таких пунктов, на которых он твердо стоит, не сдает никогда ничего… ни одного сантиметра. Чеченский вопрос – один их них. Сказал, что будет мочить боевиков в сортире, и баста. И Вася оказался с ним на одних позициях. Это очень важно.
Е.П.: Пожалуй!
А.К.: И вдруг – о, чудо! Аксенов, который никогда не поддерживал оголтелых антипутинцев, внезапно становится совершеннейшим противником Путина по делу Ходорковского. Помнишь, как, получая Букеровскую литературную премию, Василий Павлович поднял руку в приветственной речи и вдруг, сжав кулак, сказал: «Свободу Ходорковскому!» Помнишь, как литературные люди оцепенели? Ведь это был разгар того Ходорковского дела. К тому же Вася рисковал еще и тем, что упомянутые люди его неправильно поймут. Ведь Ходорковский был тогда спонсором Букеровской премии. Помнишь?
Е.П.: Помню.
А.К.: И тогда это могло выглядеть для тех, кто Васю недолюбливал, так, что, дескать, Ходор тебе денег дал, вот ты и стараешься.
Е.П.: Ну уж это – вряд ли! Всем прекрасно было известно, что Вася – человек небедный. Плевать он хотел на эти деньги!
А.К.: Тем не менее он вот так поступил. Прекрасно, я думаю, понимая, что переходит в оппозицию Путину, которого он во многом поддерживал.
Е.П.: Да. И линии этой «ходорковской» Василий придерживался твердо. Он даже посетил знаменитое судилище, Мещанский суд. Он рассказывал мне, что Ходорковский узнал его, что узнику приход в суд маститого писателя был приятен. Впрочем, не только мне рассказывал. Он и многочисленные интервью на эту тему давал. Даже, по-моему, в телеящике засветился. Не говоря уж о том, что Ходорковский – стартер его последнего законченного романа «Редкие земли».
А.К.: Вот. Об этом я и толкую. Он твердо стоял на том, что чеченская война есть усмирение бандитов, его поносили за это, я читал одну статью, где его даже назвали фашистом. И точно так же твердо, когда пришло время, Василий выступил в поддержку Ходорковского.
Е.П.: Ты знаешь, что здесь интересно в связи с пропутинской – если ее таковой можно считать – чеченской позицией Аксенова? Что вообще-то реакция (во всех смыслах этого слова) на его рассуждения о Чечне совершенно Васю не волновала. Хотя статейки о нем появлялись – будь здоров. Одна, которую ты скорей всего и читал, написанная в 2001-м, называлась просто «Фашизм в идеологии, ежовщина на практике». Мило? А Валерия Новодворская, поздравляя его уже в 2007-м с семидесятипятилетием, сообщила с диссидентской «последней прямотой», что ее любимый