В России, захваченной революцией 1905–1907 годов, в целом еще сохранялось доверие к церкви: прихожане отстаивали храмы, не поддавались на антицерковные провокации революционеров. Однако отнюдь не всегда верующие ждали от своих пастырей только молитв. Духовенство же, по выражению митр. Вениамина (Федченкова), «в массе оставалось как бы “вне политики”, это была лучшая “политика” их»[173]. Среди мотивов, обусловивших эту «внеполитичность» духовенства, митр. Вениамин называет принадлежность к буржуазному классу и пастырские соображения: «Легко разжечь недобрые инстинкты в человеке, а как трудно потом их утишать»[174]. Однако при этом митр. Вениамин замечает, что оборотной стороной отказа церкви отвечать на запросы времени становится падение ее авторитета в массах. «Причин много. Одна из них в нас самих: мы перестали быть “соленою солью” и потому не могли осолить и других. А привычки к прежним принципам послушания, подчинения еще более делали наше духовенство элементом малоактивным. И потому, можно сказать, духовенство тоже стояло на пороге пересмотра, испытания. И, увы – это было нам не нужно!»[175]
Группа «32-х» петербургских священников оказалась в числе представителей духовенства, считавших своим долгом прямо и действенно вмешиваться в происходящие события, реагировать на меняющуюся политическую ситуацию. 8 октября 1905 г. они опубликовали в газете «Русь» статью «Государственная Дума и пастырь Церкви», которая практически сразу же была выпущена отдельной брошюрой [176]. Из писем свящ. Константина Аггеева явствует, что автором этой статьи-доклада был свящ. Иоанн Егоров. Статья была обращена к «собратьям-пастырям» и призывала их «напрячь все усилия пастырской ревности», чтобы «убедить, возбудить, возжечь пламенное стремление к честному и правдивому исполнению великого дела выборов и участия в Государственной Думе»[177]. На первое место статья ставила животрепещущую задачу общественной жизни – «разъяснять, призывать, чтобы выборы были проведены честно и неподкупно» – и уже в связи с этой общественной задачей поднимала собственно церковные проблемы. Так, в числе опасностей, которые подстерегают пастырей в процессе решения поставленной задачи, в статье указывались три: 1) сословная корысть; 2) «въевшаяся в плоть и кровь нашей церковной жизни связь Церкви с государством»[178]; 3) «ложное мнение», что «христианству нет дела до земли, его задача выше»[179].
Авторы статьи «агитировали» за Государственную думу, которая, по их мнению, могла бы дать русской жизни соборный характер, но не забывали и о церкви, которую чаяли видеть «независимой, не обусловленной никакими формами государственной жизни, свободной», «самодовлеющей, самоценной, не входящей, как часть, во что-нибудь,