– У них был приказ, черт возьми!
– А как бы вы поступили, капитан?
– Я бы выполнял прика… – Он так и замер с открытым ртом.
По тротуару в лучах марсианского солнца шел, приближаясь к ним, высокий, улыбающийся молодой человек лет двадцати шести с удивительно яркими голубыми глазами.
– Джон! – крикнул он и бросился к ним.
– Что? – Капитан Блэк попятился.
– Джон, старый плут!
Подбежав, мужчина стиснул руку капитана и хлопнул его по спине.
– Ты?.. – пролепетал Блэк.
– Конечно я, кто же еще!
– Эдвард! – Капитан повернулся к Люстигу и Хинкстону, не выпуская руки незнакомца. – Это мой брат, Эдвард. Эд, познакомься с моими товарищами: Люстиг, Хинкстон! Мой брат!
Они тянули, теребили друг друга за руки, потом обнялись.
– Эд!
– Джон, бездельник!
– Ты великолепно выглядишь, Эд! Но постой, как же так? Ты ничуть не изменился за все эти годы. Ведь тебе… тебе же было двадцать шесть, когда ты умер, а мне девятнадцать. Бог ты мой, столько лет, столько лет – и вдруг ты здесь. Да что ж это такое?
– Мама ждет, – сказал Эдвард Блэк, улыбаясь.
– Мама?
– И отец тоже.
– Отец? – Капитан пошатнулся, точно от сильного удара, и сделал шаг-другой негнущимися, непослушными ногами. – Мать и отец живы? Где они?
– В нашем старом доме, на Дубовой улице.
– В старом доме… – Глаза капитана светились восторгом и изумлением. – Вы слышали, Люстиг, Хинкстон?
Но Хинкстона уже не было рядом с ними. Он приметил в дальнем конце улицы свой собственный дом и поспешил туда. Люстиг рассмеялся:
– Теперь вы поняли, капитан, что было с нашими людьми? Их никак нельзя винить.
– Да… Да… – Капитан зажмурился. – Сейчас я открою глаза, и тебя не будет. – Он моргнул. – Ты здесь! Господи! Эд, ты великолепно выглядишь!
– Идем, ленч ждет. Я предупредил маму.
– Капитан, – сказал Люстиг, – если я понадоблюсь, я – у своих стариков.
– Что? А, ну конечно, Люстиг. Пока.
Эдвард потянул брата за руку, увлекая его за собой.
– Вот и наш дом. Вспоминаешь?
– Еще бы! Спорим, я первый добегу до крыльца!
Они побежали взапуски. Шумели деревья над головой капитана Блэка, гудела земля под его ногами. В этом поразительном сне наяву он видел, как его обгоняет Эдвард Блэк, видел, как стремительно приближается его родной дом и широко распахивается дверь.
– Я – первый! – крикнул Эдвард.
– Еще бы, – еле выдохнул капитан, – я старик, а ты вон какой молодец. Да ты ведь меня всегда обгонял! Думаешь, я забыл?
В дверях была мама – полная, розовая, сияющая. За ней, с заметной проседью в волосах, стоял папа, держа в руке свою трубку.
– Мама, отец!
Он ринулся к ним вверх по ступенькам, точно ребенок.
День