Ящерка, разумеется, тоже оказалась плюющаяся. Нервно-парализующий яд. Типа кураре. Но – не кураре. На этот раз не помог даже Универсальный антидот, а не то, что – номер один.
Джон хорошо знал, что такое универсальный антидот. После его приёма (вернее – вкалывания) дрону приходилось полчаса просто лежать: ни на что другое уже ни возможностей, ни сил не оставалось! Вот такая уж реакция. Зато уничтожающая и нейтрализующая все известный в Галактике яды и токсины.
Да вот, оказывается, не все!
– На этот раз труп – тьфу ты! – останки дрона мы забрали. Яд изучается. Результатов пока – ноль. Доктор Тикендо, наш токсиколог, говорит, что такого нейротоксина он никогда прежде не видал. Радуется как ребёнок. Однако вот что мне не понравилось. Он сказал, что ему лично кажется, что этот яд предназначен словно специально – против людей. И это очень странно. Потому что, как вы могли заметить, млекопитающих как класса здесь нет – только насекомые, пресмыкающиеся, да рыбы.
И ещё… Хозяева-носители этого чёртового токсина (Ну, в-смысле, животные, которые им обладают!) разумеется, сами нечувствительны к нему. А вот яд… Словно именно – адаптирован и заточен под нервную систему человека. Можно подумать, что кто-то умный и циничный специально разрабатывал его. Прежде чем снабдить им этих милых крошек. Носителей. Оснастив тех иммунитетом. Поэтому очень жаль, что чёртову ящерицу капрал так и не поймал. Это упростило бы работу доктора Тикендо.
А ещё – эти разработчики токсина словно даже были знакомы с нашей системой антидотов. И смогли её… Как бы – обойти. Это не может не наводить на мысли…
Но все эти сведения пока неофициальны, и даже как улики могут рассматриваться – лишь как косвенные. Потому что, повторяю, пока поймать не удалось ни одного носителя. Чтоб уж наверняка выяснить, какими способами они, эти пока неизвестные нам разработчики, сделали их организмы нечувствительным к такому яду.
Джон сглотнул. Он уже отлично понимал, к чему ведёт майор. И точно:
– Третий дрон, высаженный нами на бескрайних просторах пампасов северного континента скончался через пять минут. Его «застрелила» плюющаяся змея! Поток яда оказался настолько силён, что брызги пробили на накомарнике самую плотную сетку. Естественно, того, что оказалось на коже лица, вполне хватило. Не повезло Саммерсу.
Пита Саммерса Джон знал – единственный парень в их взводе, больше думавший о работе, чем о «карьерном росте». И Джона никогда не подкалывал. Жаль его.
Глаза майора между тем буравили лицо Джона, словно буровой станок – сланцевые нефтеносные пески. Джон спросил:
– Сэр… Простите за дерзость – а что,