В сердце моря. Трагедия китобойного судна «Эссекс». Натаниэль Филбрик

женщины острова принимали активное участие в жизни общества, «непрерывно», как писал Кревекер, нанося визиты друг другу. Они не только сплетничали. Они решали вопросы, от которых зависела жизнь города. Лукреция Коффин Мотт, феминистка девятнадцатого века, родившаяся и выросшая в Нантакете, вспоминала, как мужчина, вернувшийся из плавания, сопровождал жену на встречи с другими женщинами. Мотт, которая в конце концов перебралась жить в Филадельфию, замечала, насколько странной казалась такая практика любому пришельцу с материка, где оба пола существовали в абсолютно разных мирах.

      Некоторые нантакетские жены вполне приспособились к этому ритму трех лет в море и трех месяцев на берегу. Элиза Брок записала в своем дневнике стихи, которые она озаглавила «Песенка девушки из Нантакета».

      Поспешу я выйти замуж за матроса,

      Отошлю его я далеко в моря,

      Жизнь на воле мне вполне по вкусу,

      Жизнь на воле – точно для меня.

      Но хотела б я увидеть снова

      Ласковые темные глаза.

      И опять забыться я готова,

      И блестит пролитая слеза.

      Но когда он скажет: «До свиданья,

      Ухожу я снова за моря»,

      Я забуду горечь расставанья.

      Жизнь на воле – точно для меня.

      Мантия власти и ответственности ложилась на плечи нантакетской женщины, едва она выходила замуж. «Как только они выходят из-под венца, – писал Кревекер, – они забывают о радости и веселье. Новое положение в обществе заставляет их думать о вещах более серьезных, чем те, что занимали их раньше… Молодая жена… ведет и направляет домашнее хозяйство, а молодой муж скоро уходит в море. Он оставляет ее управлять новым государством, в которое она только-только вошла».

      К неутихающему негодованию многих поклонников Нантакета, Кревекер утверждает, что многие женщины на острове пристрастились к опиуму: «Они переняли этот старый азиатский обычай принимать опиум по утрам и настолько привыкли к нему, что уже не могли жить без этого». Почему они принимали наркотики, уже нельзя сказать, ведь прошло столько времени. Однако вполне можно представить, как тяжело было женщинам переносить одиночество, и тогда приверженность пагубной привычке станет понятнее. Опиум был широко доступен – он входил в перечень обязательных медицинских снадобий на борту каждого китобойного судна, а жители Нантакета были богаты, вот почему наркотик пользовался такой популярностью.

      Несомненно, что за то чрезвычайно короткое время, что муж проводил с женой, между ними не возникало ни духовной, ни даже физической привязанности. И островные предания утверждают, что женщины Нантакета справлялись с долгим отсутствием мужей не без помощи некоторых сексуальных инструментов. Их называли «мужчина в доме». И хотя подобные утверждения, а также то, что женщины якобы принимали опиум, бросают вызов сложившейся репутации квакеров, в 1979-м в исторической части города, в дымоходе, был найден шестидюймовый глиняный член (а также целая связка писем девятнадцатого века и бутылка с настойкой опия). Может быть, женщины