Иван Грозный. Казимир Валишевский

и чувствами юноши, проникал в его плоть и кровь. В атмосфере борьбы за власть вырастал будущий деспот – мстительный, чрезвычайно нервный, вспыльчивый и жестокий. Уже в играх и забавах с товарищами, которых, к слову сказать, ему выбирали другие, Иван проявлял бесчеловечность, царившую, впрочем, в той среде, которая его окружала. На его глазах мучили людей; он пока еще не мог делать этого и ограничивался животными. Огромным удовольствием для него было бросать с высоких теремов дворца собак и смотреть на их предсмертные судороги. Ему не только не мешали предаваться подобным забавам, но даже поощряли. Скоро должна была наступить очередь и людей.

      «Русская одежда с XIV до XVIII столетия. “Турскiя шубы и горлатныя шапки”. Вид изображает город Саратов в начале XVII столетия»

      При таком положении вещей было безумием со стороны Шуйских или Бельских надеяться надолго сохранить власть при юном государе. Иван был уже в том возрасте, когда мог вполне сознательно оценить свое положение. Он видел вокруг себя людей, осмеливающихся постоянно оскорблять своего владыку, расхищать его сокровища и ссориться из-за них между собой. Но во время разных официальных церемоний, устраивавшихся по случаю придворных торжеств или приема иностранных послов, те же самые люди рабски пресмыкались перед ним, падая ниц у его трона.

      Иван должен был скоро из всего этого сделать определенные выводы. В сентябре 1543 года он еще позволил сослать Воронцова, но уже в декабре приказал своим псарям схватить самого Андрея Шуйского. Слуги повиновались и даже переусердствовали – они задушили боярина, вместо того чтобы отправить его в темницу. Иван их действия одобрил. Все поняли, что на Руси грядут перемены. Если не изменились методы правления, то изменился сам государь.

      Бояре продолжали по-прежнему вершить государственные дела, но уже не смели противоречить государю, который раньше Людовика XIV мог сказать: «Государство – это я». Теперь он скакал на коне по улицам, избивал народ, насиловал попадавшихся на пути женщин. Эти дикие поступки вызывали одобрение его свиты. Освобожденный из ссылки Федор Воронцов также был причислен к его свите, но милости государя более обращались на менее знатных и даровитых слуг, которые были и послушнее, и легче подчинялись всем его капризам. Среди приближенных Иван со страхом угадывал новых «Шуйских» и отдавал предпочтение псарям.

      В мае 1546 года, когда царь охотился близ Коломны, ему внезапно преградил путь вооруженный отряд. Это были новгородские пищальники, явившиеся к нему с жалобой на посадника. Не понимая ничего в этих делах, Иван приказал прогнать новгородцев. Произошла свалка, раздалось даже несколько выстрелов. Юный царь остался невредим, но очень перепугался. Иван всегда был трусоват. Возможно, что эта черта была у него наследственной. Но, кроме того, он был напуган в детстве: с того времени, вероятно, и развилась в нем нервная впечатлительность, благодаря которой он дрожал и терял присутствие