– У тебя записано?
– Нет, но мне повезло, что ты вспомнил меня, что я и есть легендарный Федор – переводчик И Гро с польского. Жаль тебе не могу ответить взаимностью: не знаю я тя, мил хомо сапиенс.
– Зря ты это сказал, – ответил Владимир, ибо теперь и я начал забывать о себе некоторые очень важные вещи.
– Попроси одну из этих дам сделать тебе наколку на плече.
– На плече? Я не проститутка Александра Дюма.
– Хорошо, тогда на жопе, чтобы никто не видел, ибо, надеюсь, купаться ты будешь не на отмели, где всё видно, а зайдешь хотя бы по пояс.
– Очень правильное замечание, только я, сэр, не вижу здесь двух красоток, про которых ты мне распространяешься уж полчаса.
– Время не имеет значения.
– Вообще, или здесь?
– Здесь в частности.
Девушка сделала ему наколку на груди, и он только все время переспрашивал:
– Ты какими чернилами мне написала эту историю?
– Я уже три раза сообщала вам, сэр, что синими.
– Ты говорила фиолетовыми.
– Не понимаю, в чем разница.
– Может быть, ты вообще цвета не различаешь?
– Они разные, серьезно? Более того, чем тебе не нравится красный цвет?
– У тебя уши есть?
– Естественно.
– Я – Ромин.
– Спасибо, сэр, я не знала.
Владимир хотел прояснить, куда делась вторая Кобыла, или ты и есть Кобыла, тогда непонятно:
– Где теперь Елка? – но не мог уже точно определить, Елку и Кобылу видел именно здесь, а не в другой пространственно-временной ориентации.
Вчера или позавчера, как это возможно? А с другой стороны, вполне возможно, если время здесь не имеет такого большого значения, как бывает обычно.
– Здесь секс бывает?
– Думаете, будет легче перед боем?
– Да, мэм, ибо я почти абсолютно не умею держать шпагу.
– Хочешь потренироваться на мне? Тренируйся вон на нем.
И, о ужас, с берега поднимался человек, как будто шел на свидание с Жаном Клодом Ван-Даммом, а именно:
– Сначала была видна только его шляпа, потом ниже, ниже, еще ниже – что значит, шел он на руках, в целях большей конспирации.
Владимир хотел было бежать, так как с претендентом на ноги-ножницы встречаться не хотел абсолютно даже при условии, что получит на этот бой доспехи Жана Клода Ван-Дамма.
И эта дама, как цыганка, вдруг раскинула перед ним карты:
– Выбирай свою дорогу!
– Не хочу.
– Тогда так и выйдешь голым, без оружия.
И он вытянул то, о чем, как говорится, мы так долго мечтали:
– Дар Тань Ян.
– Я не хочу быть китасем, – от испуга даже зашепелявил Вова.
Но потом вспомнил молодость, и пока не мог понять только одного:
– Как его победить, если.
Да, друзья, мои, так-то предполагалось, что внизу у него голова, если к солнцу тянутся ноги, а получилось:
– Ни-ше-го.
– Не пугайся