Под эфером любви. Ай ле Ранна

к Василисе, а вторая принялась расцеплять нас. Я отцепился от Фэша только тогда, когда услышал пронзительный крик Грозы, просящей о помощи.

      – Марк! – крикнула она.

      Захарра мертвой хваткой схватила Фэша, чтобы тот не налетел на меня.

      – О, Господи, Василисочка, не умирай! – я что-то стал очень трогательным нюней.

      – Говори, что нужно делать. – потребовала Гроза.

      Захарра отпустила Фэша, но тот не налетел на меня, а остался смотреть. Он глубоко вздохнул, было видно, что он очень нервничает.

      – Марк, мы все тебя внимательно слушаем, – сказал он и принял равнодушную маску.

      Я аккуратно открыл её медальон и достал оттуда чёрную кружевную маску, надел её на Василису и стал ждать.

      – Чего ты ждёшь?! Действуй! – орала Захарра.

      – Если кому-то что-то не нравится, прошу за дверь! – рявкнул я.

      Ничего не происходило. Тогда я вновь решил повторить это, но уже её стрелой.

      – Обещайте, что никому не расскажете про это.

      Они поняли, о чём я говорю, и начали дружно кивать головами, как марионетки. Я взял её стрелу и выкрикнул:

      – Жизнь!

      Все окружающие были, мягко говоря, в шоке.

      5. Пробуждение и маска равнодушия

      Maybe I’ll wake up for once. (Может быть, хоть раз я проснусь.)

      – Марк! Ты что творишь?! – очухалась первой Захарра.

      – Спасаю Василька.