– Наверное, сейчас будет прикорм, – предположил Вячеслав. – А мы будем спускаться под воду в клетках?
– Вряд ли, – покачал головой Эд. – Я не вижу на борту клеток. Да и маловероятно, чтобы этот жмот раскошелился на акваланги – они ему попросту не нужны.
– Посмотрите вниз, – вдруг возбужденно сказала Татьяна. – Что это, медуза?
Мужчины выглянули за борт. В трех-четырех метрах от катера прямо у поверхности плавала громадная медуза, желеобразный купол которой напоминал прямоугольник. От купола отходили четыре пучка полупрозрачных щупальцев розоватого оттенка, настолько длинных, что их очертания размывались где-то в глубине.
– Это медуза-коробочка, – определил Эдуард. – Иногда ее называют морской осой. Насколько мне известно, она питается мелкими креветками.
– Она опасна? – спросила Татьяна, завороженно следя за медузой. Толстые щупальца медленно шевелились, и это вызвало у нее неосознанный страх.
– В общем, да, – сказал Эдуард. – В ее щупальцах спрятаны жалящие капсулы, которые в момент прикосновения впрыскивают через кожу яд. Иногда это приводит к остановке сердца. Говорят, одна взрослая медуза-коробочка имеет достаточно яда, чтобы убить трех человек.
– Не может быть, – фыркнул Вячеслав. – Вот эта слизь может завалить троих мужиков? Ерунда.
Эдуард не стал с ним спорить. Медуза плавно обошла катер справа и вскоре исчезла из виду.
Прошло еще десять минут, но никакого прикорма не было, двигатель молчал, а сам катер мирно дрейфовал на волнах. Подростки развалились на тунцовой вышке, свесив с нее худые босые ноги, и лениво перебрасывались фразами.
– Э-э-э… – протянул Вячеслав. – Че-то я не врублюсь никак, а где акулы? За что мы баблос этому одноногому бомжу отдали, а?
Эд молча прошел в рубку. Его изумлению не было предела, когда он увидел, что Папаша Дриппи как ни в чем не бывало дрыхнет в углу на каких-то коробках, храпя, как паровоз. Протез он отстегнул, задрав культю на стул.
Опешивший от такой наглости, Эд схватил хозяина судна за шиворот и, не обращая внимания на треск рвущейся рубашки, сильно встряхнул его.
– Lead the old tub[9], – прошипел Эд прямо в лицо обалдевшему греку. Папаша Дриппи несколько раз моргнул и сипло выругался. Он высунулся из рубки, что-то зло крикнул юношам, и тех словно ветром сдуло с вышки.
Эд вышел на палубу. Хозяин судна одарил его ненавидящим взглядом, после чего проковылял к пульту управления и передвинул рукоятку акселератора вперед. «Бродбилл» дернулся, двигатель ожил, и катер понесся в открытый океан, быстро набирая скорость.
На палубе уже суетились подростки. Они притащили к борту уже знакомую бадью с прикормкой, после чего один из них принялся небольшим черпаком выплескивать «раби-даби» в воду. Татьяна скривилась – уж слишком «ароматной» была прикормка. Мешанина из крови, мелко порубленной рыбы и потрохов шлепалась в воду, оставляя за собой клейкую пленку.
Слушая звуки падающей на воду прикормки, Вячеслав раздраженно повел плечом. Черт, не для того он