Мы много раз вспоминали нашу первую встречу, и надо сказать, что мои воспоминания несколько отличаются от того, что осталось в памяти у Воровича. Иосиф Израилевич вспоминает, что, войдя в комнату, он увидел нескольких полуголых парней, которые резались в карты и, без энтузиазма приняв на жительство нового постояльца, сразу же проявили иной энтузиазм, отправили его за пивом – тогда это был распространенный продукт, доступный даже студенческому карману! Что сегодня кажется почти фантастикой.
Мне же запомнилось другое. В комнату вошел невысокий худенький мальчик с большими грустными глазами, в которых запечатлелась вся мировая скорбь. Но особенно запомнился большой чемодан или сак, перевязанный ремнями, под которые были засунуты бурки, в них маленький Иосик должен был ходить в холодную московскую зиму. Я не помню эпизода с пивом, а он – с бурками.
Но так ли важно, какие детали сохранила память о начале нашего знакомства. Гораздо важнее то, что вся наша жизнь прошла так или иначе, но рядом. Я просто все делал немного раньше. На два года раньше родился, на два года раньше начал учиться в университете. Мы оба попали в Академию имени Жуковского. Только я как окончивший полный курс университета учился в академии один год, а Ворович – все три. Точно так же я раньше защитил кандидатскую диссертацию и получил степень кандидата технических наук. На два года раньше я защитил и докторскую диссертацию. И мы оба однажды были избраны в Академию наук. И опять же я на несколько лет раньше.
Как только мы начали работать в Ростовском университете, нашей первой совместной инициативой была организация семинара, посвященного математическим проблемам механики теории упругости и гидромеханики. Довольно скоро семинар сделался весьма популярным среди студентов, и из него вышло со временем довольно много первоклассных математиков. Как теперь уже можно сказать, он сыграл значительную роль в становлении математического факультета, а однажды и определил его лицо.
Дело в том, что до нашего появления в университете его преподаватели работали в классических областях математики, этому же учили студентов и аспирантов. Наш семинар выпадал из стандартной схемы.
Прежде всего, мы сами занимались «новой», по тем временам, конечно, математикой – теорией операторов, нелинейным анализом и т. д. Но главное было в том, что во главу угла мы ставили конкретные задачи физики и механики. И полагал и, что для их решения математика, пусть даже самая современная, всего лишь – средство анализа. Не зря же мы с Воровичем были учениками Д. А. Вентцеля!
Семинар оказался привлекательным