Потом вдруг вспомнил о Лермонтове: «Вот! Это и недлинно, 27 лет всего… Надо согласиться!»
Но тут же стал говорить, что это все-таки «мануфактура», хотя и надо согласиться, надо быть в первых рядах действующей армии, тем более что ведь все это будет на четырех языках…
24 декабря
Пришло письмо от Зурова, автора «Кадета». Взглянув на маленькую фотографию, приложенную к письму, сейчас же стала вспоминать что-то и в конце концов вспомнила высокого худого мальчика с улыбающимся лицом и светлыми волосами, появившегося на некоторое время в Свободарне[58], в Праге, и куда- то затем исчезнувшего. Это и есть Зуров. Мы даже были знакомы, во всяком случае, раскланивались.
Письмо его произвело хорошее впечатление. Оно написано на машинке и просто, кратко и сдержанно, хотя он, должно быть, ног под собой не чувствует от радости – сам Бунин похвалил!
Я написала ему письмо, после всеобщего обсуждения. Он как бы мой «земляк» по студенческим временам в Праге, во-вторых, по чему-то родственному в писаниях.
Ходили вдвоем с И.А. гулять перед сном. Полнолуние. Прекрасная, светлая, какая-то высокая ночь, с яркими звездами, скорее пасхальная, чем рождественская. Город пуст. Все в соборе, на мессе. Наткнулись на странную картину – на бульваре, на скамейке, очевидно выброшенные кем-то после праздничной уборки, чьи-то шляпы. Две из них траурные, с длинным крепом, тихонько шевелящимся на ветру. Очень неприятно, почти жутко. В двух шагах около трамвайных рельсов трупик белой собачки, похожей на того песика, который каждый день деловито трусил с толстым стариком мимо нашей виллы. Подогнутые лапки, лежит тихо, точно спит.
На подъеме к нашей даче вдруг дружный и нестройно-веселый перезвон, очень похожий на пасхальный.
Мы остановились, долго слушали. На темной колокольне светился одинокий огонь, и от нее расходился кругами и как бы разлетался над всем городом, над долиной и тихими горами радостный, громкий перезвон. И.А. сказал с волнением:
– И вот так странно думать, что пятьсот лет назад звонили точно так же… и какой благостной защитой над всем, даже над смертью, был этот перезвон. И как это есть люди, которые не понимают этого! Вот ведь я всегда говорю, что напрасно считаю людьми всех. Есть две породы – из них одна низшая, у которой все, даже органы устроены иначе, и такие хуже собак, потому что даже собака чувствует, машет хвостом, узнает хозяев, думает, что ее впустят в дом и она войдет туда с теплым, нежным чувством…
С порога сада мы еще минуту смотрели, остановившись, на прекрасную светлую пустыню ночи…
26 декабря
Днем ходили с В.Н. гулять по дороге в Сан-Валлие. Когда возвращались, позади все небо было в красном огне,