Он кивнул. Я нарисовала слезы, капающие из глаз, и Бенджамин сказал:
– Нарисуй меня еще.
Я добавила слез. Сын схватил мел, и я увидела, как у него засверкали глаза. Он нарисовал просто огромные слезы.
Потом я изобразила другое лицо, на этот раз не такое печальное.
Бенджамин слабо улыбнулся, и поэтому я нарисовала веселое лицо.
Он начал хихикать.
Мы вернулись к игре с поездами, истерика была предотвращена.
У Антона было расстройство аутистического спектра, и ему было особенно трудно справиться с разочарованием. Его мама Анна поделилась на семинаре своей историей.
Я обещала Антону, что, возвращаясь от дяди и тети, мы остановимся поиграть в детском парке. Но мы задержались, и, когда проезжали парк, Антон уже спал в машине. Я не собиралась его будить и надеялась, что он проспит всю ночь, но, когда отец переносил его уже дома в кровать, сын проснулся.
Он сразу сообразил, что парк ему не светит, и начал плакать:
– Ты обманула, ты обманула!
Я попыталась объяснить, что он заснул, но это только усилило его ярость. В конце концов я сказала:
– Тебе так нравится этот парк… И ты так хотел там играть. Ты хотел, чтобы мы тебя разбудили!
– Ну да.
Я взяла бумагу и карандаш и начала рисовать.
– Что тебе больше всего нравится в парке?
– Качели, – ответил Антон, и я изобразила качели.
– И еще большая горка.
Я нарисовала. Антон пририсовал на горке большой снежный ком.
– А как насчет мостика?
– Да, да!
Я нарисовала мостик. Потом я нарисовала на мостике кошку и мальчика. Антон захотел повесить рисунок на стену в своей комнате, и мы прикрепили его над кроватью. Это был исключительный вечер!
Майкл тоже с энтузиазмом воспринял идею изображения чувств.
Я собрался будить четырехлетнего Джейми – пора было идти в сад. Он закопался в одеяло и заявил, что никогда не встанет и не пойдет в детский сад, он его ненавидит!
Я слегка погладил его по спине и сказал:
– Вижу, ты действительно не готов вставать. Я пойду вниз и приготовлю завтрак, а ты спускайся, когда будешь готов. У меня там есть бумага и цветные мелки, и ты сможешь нарисовать для меня, какой твой садик плохой.
Примерно через пять минут Джейми притопал вниз и плюхнулся на стул около кухонного стола.
– А где бумага и мелки?
Ой-ой. На самом деле, я не верил, что сын придет.
Я быстро принес все необходимое, и Джейми начал яростно рисовать. Посмотрев на этот процесс, я спросил:
– Что это за красные штуки, рассыпанные по всему рисунку?
– Это огненные шары в детском саду, – ответил сын многозначительно.
Он сказал это с таким убеждением, что я просто не мог не спросить, правда ли у них саду летают огненные шары.
– Неееет! – Джейми произнес это так презрительно, как могут только