Аслан отнекиваться не стал.
– Люблю кавказцев, – сообщил Акимов доверительно. – Никто вас не любит, а я люблю. За широту вашу, за умение красиво жить. Вот мы, русские, разве умеем? – вопросил он, с вызовом оглядываясь вокруг, словно рассчитывая найти среди посетителей русофила-оппонента и тут же дать ему в зубы. – Ничего не умеем, – подытожил он, не встретив возражений с чьей-либо стороны. – Гостей принимать не умеем, гулять не умеем, пить даже не умеем – только напиваться.
Элитное шампанское давно закончилось, и Акимов налегал на водочку. Аслан понял, что наступил решающий момент. Исподтишка он сделал девице знак удалиться, и та, извинившись, отправилась в сторону дамской комнаты. Акимов отвлёкся, наблюдая её уход, и Аслан сыпанул ему клофелина в рюмку. Засёк время. Через десять минут Акимов должен был вырубиться.
Так и произошло. Взгляд Акимова остановился, глаза закатились, и он откинулся на спинку кресла. Аслан изобразил весёлое недоумение по поводу внезапной слабости собутыльника, расплатился с официантом и буквально выволок Акимова из ресторана. Девица, как и было обговорено, больше не показывалась. Зато нарисовались два милиционера, и Аслану пришлось остановиться и лезть за кошельком. Получив мзду, стражи порядка пожелали спокойной ночи, и Аслан в обнимку с похрапывающим Акимовым двинулся к автомобильной стоянке. Машину Акимова он, разумеется, знал и нашёл очень быстро. Вытащить ключ из кармана собутыльника также не составило труда.
Аслан сел за руль, а Акимова посадил рядом, пристегнув привязным ремнём. Теперь нужно было подготовить машину. Проехав почти через весь город, с севера на юг, Аслан добрался до Ледового озера. Здесь на автозаправочной станции он наполнил бензобак и в дополнение купил ещё канистру. С полчаса покружив по Мурманску, Аслан отыскал тёмный переулок, остановил автомобиль, достал канистру и обильно полил бензином кресла и диван. Плеснул он и на похрапывающего Акимова.
Закончив с этим делом, Аслан осторожно выехал из переулка и повёл машину по Кольскому проспекту, где есть довольно опасный участок – дорога идёт как бы по склону сопки: с одной стороны – гранитная возвышенность, на которой прилепились многоэтажные дома «брежневской» постройки, с другой – резкий спуск в заболоченную низину – часть так называемой Долины Уюта. То, что собирался сделать Аслан, было рискованным предприятием, но бывший сержант ВДВ любил риск. Когда до Долины Уюта оставалось менее ста метров, Аслан отстегнул Акимова, приоткрыл дверцу со своей стороны и вжал педаль газа до упора, одновременно выворачивая руль вправо. За мгновение до того, как колёса разогнавшейся машины оторвались от мокрого асфальта, Аслан выпрыгнул из неё. В прыжке он сгруппировался, но всё равно удар о землю был весьма сильным и болезненным. Тем не менее Аслан почти сразу вскочил на ноги. На секунду он задержался на краю, над низиной. Машина падала, передняя часть её ударилась о гранит, с громким скрежетом смялась, от этого удара