Кровь на мечах. Нас рассудят боги. Дмитрий Гаврилов

рассмеялся Рюрик, но посерьезнел и добавил: – Чтобы спину мне беречь, искусно стрелять – это мало будет. Надобно голову трезвую на плечах держать.

      – Если у тебя, конунг, есть на этот счет сомнения, ты можешь испытать меня, – просто ответил незнакомец.

      Как после рассказывали знающие люди, с чьих слов и сложены древние саги, хозяин решил подпоить своего гостя и дознаться, кто тот на самом деле. Перекинувшись взглядами с братьями, сидевшими за тем же столом, Рюрик дал ход состязанию.

      – Готов биться об заклад, – сказал он, снимая золотой перстень, – что тебе не выиграть этот спор у Сигурда и Сьельва.

      – Ставлю большой черный лук и стрелы. Им не одолеть меня, – откликнулся незнакомец. – Если ты не возражаешь, пусть в этот раз мед черпает моя старшая сестра. В обычае нашего племени, когда женщина сама подносит хмельную брагу героям. Так лучше пьется!

      – Я не против! – улыбнулся Рюрик. – Вели позвать ее.

      – Гудмунд! – крикнул княжий гость через зал, обращаясь к кому-то из провожатых…

      Через некоторое время она уже стояла у трона старградского князя. Едва лишь девушка вошла, стих и многоязыкий хор полупьяных мужчин, смолкли скороговорки венедских жен. Воцарилось молчание, ибо никогда прежде не видел этот суровый и загрубевший в бесконечных войнах народ такой красы.

      Ростом она была на голову ниже брата, но это бросилось в глаза, едва стали рядом. Пиршественную залу пересекла с грациозностью рыси. Белокурые волосы венчал тонкий золоченый обод. Девушка поклонилась князю в пояс. Он ошалело кивнул.