– Передай мою личную благодарность обоим. Времени мало, давайте, мои любимые негодяи, за дело.
Собрание партийной ячейки открыл председатель, Митрофан Ломов:
– Итак, на повестке заседания личное дело господина Плютто Владимира Афанасьевича. Может ли он быть бандитом. Твой тёзка, Негр.
– Да мало ли у меня ещё тёзок. Как будто мой тёзка не может быть бандитом. И не зови меня Негром, я честный еврей.
– Ребята, шутки в сторону, – это Эмилия – давайте я начну, я Владимира Афанасьевича знаю много лет, полжизни, можно сказать. Успешный человек, всю жизнь номенклатура. По-моему, он даже не сдал свой партбилет, но под знамёна Зюганова не встал. Куда примкнул и примкнул ли – не докладывал. С этой точки зрения мне его биография неизвестна. Он знает, что я поддерживаю и почти дружу с Лерочкой Новодворской, поэтому разговоры со мной о политике лучше не начинать. Избегаем, как, впрочем, и все остальные картёжники.
Заметьте, мы никогда не говорим ни о политике, ни о религии. Как в лучших домах на Западе. Там это категорически не принято. В хороших домах. Там ещё о деньгах не говорят. Но тут у нас профессиональный интерес. Картёжники только о них, зелёненьких, и рассуждают. Плютту по природе не свойственен негативный авантюризм. Никогда не станет играть на пару, а вот Лохматый в этом замечен.
Митя встрепенулся:
– Лохматый и мне частенько предлагает, хочет использовать мою репутацию. Никак не могу ему вбить в голову, что репутацией своей я дорожу.
Эмилия продолжает:
– Вот и дорожи. А к Плютту он и не подкатывается с этими разговорами, не смеет. Это называется, ребята, авторитет. Хотя именно Плютто к нам Лохматого и привёл. Кто у нас проверяет новые колоды на крап? Володя. И дважды поймал краплёную. Это, кстати, Болт тогда покупал колоду в киоске на углу улицы Воровского.
Митя вступился за Болта:
– Это ни о чём не говорит. В тот раз я был вместе с Болтом, когда он покупал карты, мы вместе с другого конца Москвы ехали. Наверно, продавец купленный. Кто-то ему краплёные колоды приносит.
Эмилия:
– И я легко могу вычислить – кто! Не Плютто, не ты, не Кронгауз, не я и не Болт. Так кто? Вот именно. А я подходила к этому продавцу. Припугнула его, что нажалуюсь. Так он твердит, что «не докажете», и говорит, баба приносит. Получается, что не Лохматый.
Кронгауз смеётся:
– Да ладно, Эмилия Карловна, не будьте наивной. Любую тётеньку попроси, она и отнесёт. Или врёт продавец, что это баба, но в чём он прав, так в том, что не докажем. Остаётся глазастый очкарик Плютто. На него вся надежда. Любой крап разглядит. Но мы отвлеклись, господа. Кого мы обсуждаем? Плютта. Я знаю его материальное положение. Безукоризненно. Семья на первом месте. У него тесть очень большая шишка. Я обратил внимание, Плютто всегда встаёт из-за стола после двух пуль. Не играет