Страдание берётся за основу,
И вот на нём возводят благодать…
Лукаво и кощунственно страдать,
В дождях осенних захлебнувшись, вскоре
Ты станешь похваляться своим горем
И плач как благородство продавать…
Нелепо верить в жизнь и умирать,
Ведь от любви изысканного блюда
Осталась пара строк, каким-то чудом
Записанных в забытую тетрадь…
Но почему так хочется страдать?
8 августа 1998 года
Обретение мира
Мы, словно Данте, уходили в осень,
Среди дождей искали светлый час,
Забыв себя, мы помнили о нас,
И дней в неделе снова было восемь.
Мы смело раздвигали наши сны,
С улыбкою идя к пересеченью
Иллюзии и яви, только тени
Скользили вслед, в решеньях не вольны.
Перешагнув привычной суеты
Привычные и хрупкие границы,
Мы обретали мир тысячелицый,
Сквозь время простирающий мосты.
10—14 октября 1998 года
Пасха
1999
АД-1
Забыв себя и скрывшись на подмостках
Чужих судéб, чьи пьесы так легки,
Что, право, не пожмёшь потом руки
Их авторам, я понял, как непросто
Мне будет жить. Близки и далеки,
Они брели угрюмым бездорожьем,
На кочках спотыкаясь, и не раз
Они встречали свой урочный час
В какой-нибудь канаве иль в подстожье,
Крича другим: «За что карают нас?»
Но, скованный неведомым влияньем,
Никто другой не близился помочь.
И скоро угасала эта ночь,
Так люди забывают состраданье,
Стремясь свой страх весельем превозмочь…
26 февраля 1999 года
АД-2
Смеясь и плача, проходили мимо
Бредущие неведомо куда,
И прочной сетью врезались года
В их лица. Так встаёт неумолимо
Морским приливом властная вода,
Чтоб смыть всё на пути своём. Так вскоре
Песчаные постройки детских рук
Обрушатся, и только ровный звук
Шипящих вод изобразит их горе,
Неведомое точности наук.
Но я испуган был не этой сетью
Морщин, покрывших душу и чело,
Мне страшно было то, что их влекло, —
Язвившее сознанье, точно плетью,
Предательское, страшное число…
27 февраля 1999 года
АД-4
Наутро тот, кто выжил, поднимался
Из грязи и зловония канав,
И я не ведал, в чём я был не прав,
Когда их ненавидел. Мне казался
Дурным их взгляд, звук голоса, их нрав,
Они производили впечатленье
Зверей двуногих, и в тоске своей
Я не назвал их именем людей —
Имеющих другое назначенье.
И я