нашу с Элис фотографию в рамочке с надписью «Лучшие подруги». Рамочка была, конечно, совсем детской, но зато очень миленькой, и мы с Элис ее обожали. У нее дома была точно такая же фотография в такой же рамочке. Хотя теперь я уже не была уверена, смотрит ли на нее Элис так же часто, как и я. Может быть, вместо этого она обдумывает, что надеть в гости к своим новым подружкам. Или с кем из них пройтись по магазинам в выходной. А может, она вообще вынула из рамки мою фотографию и вставила вместо нее фотографию какой-нибудь другой девочки. Не то чтобы Элис была предательницей, нет, но она всегда была практичной и запросто могла решить, что раз уж теперь нас разделяют сотни километров, то проку как от подруги от меня маловато. Я и не думала винить Элис в том, что она завела новых друзей на новом месте, но при мысли об этом мое сердце сжималось от тоски.

      Наконец, наступила половина десятого. Я унесла телефонную трубку к себе в спальню и набрала записанный на бумажке номер.

      Элис ответила уже после третьего гудка. Ее голос прозвучал очень спокойно:

      – Алло, я слушаю.

      – Привет, Эл! Это я, Мэг. Ну, как ты там?

      – Привет, Мэг! – завопила на том конце Элис, так что я даже не знала теперь, радоваться мне или еще больше расстраиваться. – Ты не представляешь, Мэг, как я рада тебя слышать! Как школа? Как мисс О’Хёрли? А что Мелисса? Сама-то как?

      Я рассмеялась. Элис была в своем репертуаре. Тараторила без умолку, как будто боялась, что растеряет по дороге все мысли.

      – Ну, как тебе сказать. Без тебя школа просто кошмар. Сижу за одной партой с Джейн.

      – Да уж, не повезло.

      Мне вовсе не хотелось выглядеть в глазах Элис неудачницей, и я ответила:

      – Ну, в общем-то, Джейн вполне себе ничего. Так, зануда немножко. Просто мы с ней слишком разные. Мисс О’Хёрли очень даже милая. Мелисса как была дурищей, так и осталась. А у меня настроение ниже плинтуса.

      – Ясно, – тихо отозвалась Элис. – Моя школа вроде тоже ничего. Училка сносная. Одноклассники вполне себе. Только они уже все дружат между собой, а со мной общаются из-под палки, только потому, что учитель велел. С утра такие добренькие, вежливые, целых пять минут, наверное, а потом разбегаются по своим друзьям, все из себя гордые, что, мол, не бросают новенькую на произвол судьбы. Форма тут у них просто отстойная. Коричневая, представляешь, прямо как машина у твоего папы. И ткань колючая. А галстук, знаешь, цвета той твоей рыбки, перед тем как она концы отдала. Квартира наша – ну просто скука смертная. Все стены сплошь светло-бежевые. Мама говорит, она оформлена в стиле минимализма, а по мне, так хозяина просто жаба задушила купить туда больше мебели. И сада нет, один балкон. А с него чудный вид на автомобильную парковку. Короче, полный отстой!

      Я, честно говоря, не нашлась, что на это ответить, и вместо этого спросила:

      – По отцу скучаешь?

      Элис тяжко вздохнула:

      – А ты как думаешь? Скучаю, конечно.

      Я почувствовала себя полной дурой. Ну кто меня за язык тянул?

      Секунду-другую мы помолчали, а потом