– Этот Кирилл был видным парнем. Под два метра, да?
– Примерно, – прошелестел Вася пергаментными губами: тусклая сталь ножа гипнотизировала его.
– А у тебя какой рост?
– Что?
– Рост, Василий Андреевич, рост!
– Метр семьдесят шесть. А что?
– У меня – метр семьдесят восемь, так что мы с тобой практически одного роста. Кирилл – другое дело. Чтобы завалить такого бугая наверняка, нужно бить либо в область сердца, либо под лопатку, я так думаю. А ты?
Разговор все меньше и меньше нравился Васе, он даже отступил на шаг.
– Никак я не думаю.
– А надо бы подумать. И еще прикинуть, что два метра роста – это солидный капитал, который не часто встречается. Так что обычный человечишко типа нас с тобой всегда нанесет удар снизу вверх, оттого и потеки крови так высоко. Она стекла по палке, как по желобу… Есть возражения?
Вася сделал еще один шаг назад, споткнулся о груду лыжных палок и, не удержав равновесия, рухнул на них. Иона мягко приблизился к нему и поднес нож к Васиной груди.
– Ты что, командир? – просипел Вася сдавленным голосом.
– А вот теперь кровь пойдет в обратном направлении, сверху вниз, и никаких следов. Нужно будет только воткнуть палку в снег. Проехаться по трассе. Одного раза будет достаточно…
– Ты шутишь, что ли?
Нависшая пауза показалась Васе вечной. И только спустя несколько секунд Иона отвел нож от его груди и рассмеялся.
– Конечно, шучу. Что, испугался, брат Василий?
Вася перевел дыхание и недоверчиво хихикнул.
– А ты бы не испугался?
– Ну так как, берешь меня в соавторы?
– Еще подумаю…
– Что, так и будешь сидеть? Давай руку.
Иона помог ему подняться и поставил палку туда, откуда она была извлечена пятнадцать минут назад.
– Показательные порки устраиваешь, командир? Избиение младенцев шпицрутенами? – Вася уже пришел в себя, и к нему вернулась его обычная, чуть истерическая веселость.
– Это я к тому, комиссар, что не нужно прыгать выше головы и играть в частного детектива. Для этого всегда найдутся профессионалы, лучше нас с тобой. Тот же Звягинцев, ему по должности положено…
– Так что ты предлагаешь?
– Оставить так, как было. Мало ли, что это за палка… Может, нас вообще на смех поднимут. Звягинцеву, конечно, шепнуть стоит…
– Когда еще он оклемается!..
– Когда-нибудь оклемается. А сейчас лучше навесить замок на это дело и благополучно обо всем забыть. И никому об этом не трепаться. Мало ли на кого нарвешься. Это я такой добрый.
– Это потому, что не ты этим ножичком воспользовался в свое время…
– Это станет ясно на последних страницах твоего романа, – улыбнулся Иона. – Уже начал писать, признавайся?
– А как же, командир, – еще шире улыбнулся Вася. – Утром в газете – вечером в куплете.
Бар назывался «Ричард Бах».
Для первого выхода в свет можно было ограничиться и рестораном