– Всего-то? Тьфу, жмот с усиками! – искренне возмутилась старуха.
Ну не х…рна себе, а?! Двенадцать копеек – это ж больше гривенника, а хороший калач можно и за пятак прикупить. Она стала богаче на два с половиной калача, я – беднее церковной мышки, и кто после этого жмот?! Тем не менее я сдержал праведное негодование и подчёркнуто вежливо попрощался:
– Дай вам Бог, бабушка, всяческого благополучия! И жертвователей пощедрее, и не кашлять туберкулёзно, и не сопливиться гайморитно, и радикулитом в неприличной позе не страдать, и гематомой врождённой не маяться, да про опухоль на весь мозг забыть, как её и не было! А мне на службу пора…
– Ну-ну, казачок, – хрипло донеслось мне в спину, когда я уже разворачивал коня. – Пошутил ты надо мной знатно… Уж не обессудь, коли и я над тобою в ответ потешуся, дорогу твою мёртвой петлёй заверну!
– Чегось, а? – Я резко натянул поводья, но сзади уже никого не было. Старуха-нищенка словно бы провалилась сквозь землю, или воспарила, или вообще ловко залегла за пеньком, маскируясь под безобидные ромашки. Чудеса-а…
Трижды сплюнув через левое плечо, я хмыкнул и пустил араба вскачь. За рощицей на пустыре показалось маленькое сельское кладбище, дорога вела в объезд, если махну напрямки в намёт, то до штаба Чернышова доберусь менее чем за час.
Солнышко греет, птички поют, погодка чудная, на небе ни облачка, настроение вернулось мгновенно, мир снова распахнул мне разноцветные объятия зелёных лугов и голубого горизонта! Я восторженно приподнялся на стременах – хотелось петь и орать от невообразимой полноты чувств, молодости, света, горячего коня и… Пыльная дорога неожиданно встала вертикально, изогнулась под невероятным углом, качнулась на хвосте, словно азиатская кобра, и хлёстко ударила меня в лоб!
Очнулся в темноте от холода, боли в затёкшей спине и непрошеных зловещих голосов над самым ухом…
– Здеся разделаем! На поляну неча и волочить, там все накинутся, а тут и на двоих тока разок куснуть. Щас ножик от наточу, ступился о кости-то…
– А чё те ножик? Когтём его под кадыком махнём, да и вот она, кровушка! Жаль оно, что молод казачок-то, жирку не нагулял…
– Зато и мясо без холестерину! А то ить с прошлого драгуну стока изжогой мучилися, ой мамоньки-и…
– А неча было жрать непрожаренное!
– Да чья бы корова мычала, молчи уж… Сам-то крестьян прямо с лаптями ешь!
– Дык лапоть-то, он, поди, продукт натуральный, берёзовый, растительного происхождению… Может, мне в организме витаминов не хватает? Да ты режь, не томи!
– Щас, щас, режу ужо…
На последней фразе я поймал себя на том, что почти заслушался, но быстренько опомнился и сел. После чего только раскрыл глаза. Зрелище открылось настолько жуткое, что захотелось снова зажмуриться, но любопытство оказалось сильнее…
Получалось, что сижу я один посреди кладбища на какой-то древней каменной