Мадам Ларош залилась визгливым смехом, Лу неловко поклонился, а его матушка смущенно улыбнулась в ответ. Андре успел услышать, как она пробормотала тихонько: «Ведьма проклятая!» Подоспевшая Кларис отвела семью за стол. Доктор с достоинством, оцененным всеми присутствующими, поклонился хозяевам, поздравил молодых, а затем уселся рядом с Дюмонами.
Когда последние гости заняли свои места, старший Тибо поднялся со стула. Он произнес короткую и не совсем внятную речь. Затем встала мадам Ларош, продекламировав еще менее внятный ответ. После этого старушка попросила встать свою внучку, а мсье Тибо – сына, и они соединили руки молодых. Над столом грянуло нестройное «Ура!», кто-то кричал: «Многие лета!», кто-то запустил в жениха гнилым яблоком – словом, начало веселью было положено.
Вино лилось рекой. За здоровье молодых поднимали кубки тут и там. Вот уже кто-то затянул песню, затем другой достал из-за пазухи флейту, третий забарабанил ладонями по столу. Несколько деревенских музыкантов начали выводить залихватские трели сначала вразнобой, а потом и в такт. Захмелевшие гости робко поглядывали на хозяев. Старший Тибо сидел, сурово насупившись, и никоим образом не выражал одобрения нарастающему веселью.
Его сын, наоборот, едва мог усидеть на месте. Он несколько раз пихнул в бок свою нареченную и наконец попросту вытащил ее за руку на середину комнаты. Невеста с неохотой сделала несколько па, но после оттолкнула жениха и вернулась за стол. Молодежь тем временем повскакивала с мест и присоединилась к танцующим. Собственно, молодежи здесь было немного: менее десятка парней и всего четыре девушки, с учетом Кларис и невесты. Лу постеснялся танцевать. Он сидел на месте и с глуповатой пьяной улыбкой разглядывал окружающих. Люк тоже не тронулся с места: негоже веселиться без жены.
В комнате становилось жарко. Кто-то открыл дверь и доктор понял, что скоро стемнеет. Он предложил мадам Ализе пойти вместе с младшими домой, и она согласилась. Они поднялись из-за стола и начали пробираться к выходу. Женщину слегка покачивало от выпитого за вечер вина, поэтому Андре поддерживал ее под руку. Ивет и маленький Роже, зевая во всю глотку, семенили следом, Лу решил остаться.
Праздником завладела молодежь. Многие из гостей тоже засобирались домой. Старший Тибо встал, чтобы проводить до дверей мадам Ларош. Старушка вышла из ворот, важно кивая окружающим. Женщина была сильно навеселе; у Андре даже мелькнула мысль, что не помешает проводить ее до дома. Впрочем, его нога считала иначе. Доктор решил, что его рыцарских замашек хватит только до соседнего дома, тем более что матушка Лу тоже нуждалась в сопровождении. Она пританцовывала, напевала что-то под нос, а потом весело крикнула знахарке:
– Эй, Клементин, башмаки-то не потеряй!
– За собой следи, – беззлобно огрызнулась старушка, махнула