Меч для воина – его суть, а стержень меча – основа для внутренней твердости и гибкости одновременно. Меч может гнуться, но всегда, чтобы в жизни не происходило и как бы его не изгибали, он с все возрастающей силой рано или поздно распрямляется. Так и мы, арии, кто бы нас, когда не нагибал, а распрямление меча в нас неизбежно, причем так, что он неминуемо ударит по врагам. Тогда проявятся полной мерой в наших действиях сила и воля, наполняющие нас, воспитанные постоянным трудом и неодолимой тягой к свободе неограниченной, как эти бесконечные степи.
Также вместе со мной всегда тугой арийский лук. Я, признаться, не могу, как в былые годы, многократно и без устали натягивать тетиву, пуская стрелу точно в цель. На один-два выстрела силы у меня еще хватает. В нашем распоряжении есть оружие более эффективное, чем лук. Варлы, доставшиеся нам от предков, бьют порцией излучения. От него нет спасения даже за щитом и доспехами на расстоянии полета стрелы, что составляет около пяти сотен шагов. Но лук – лучше варла, поскольку в стрельбе из него проявляются все умения, а особенно сила. Тугой арийский лук – наш символ и талисман. Кто точно стреляет из лука, тот заслуженно пользуется уважением среди соплеменников.
Пение стрелы, ее звучание – высшая награда воину и я, Рамуарат, хочу уйти из жизни, слушая пение арийских стрел, вдыхая свежий воздух необъятных степей, видя Солнце в чистом от туч небе. Есть воля, есть свобода, являющаяся проявлением воли. Песнь свободы я постоянно слышу, пуская коня вскачь по бесконечным степям, покрытым высокой травой, где пасутся бесчисленные стада животных, стремящихся продолжить свой род, утверждая жизнь на этих необъятных равнинах. Даже сейчас, когда я вижу свой уход и знаю день, когда он состоится, эта песнь звучит во мне, наполняя сердце радостью.
Я воевал с двадцати двух лет, но основные события начались в моей жизни с возраста шестидесяти лет, когда я уже многое прошел и повидал не только в Аратте, но и далеко за ее пределами. Если честно, то раньше этого срока я никак и не догадывался о том, что мне придется делать впоследствии и чем заниматься. Я и мое призвание нашли друг друга после ряда событий, о которых я собираюсь рассказать, постепенно приоткрывая перед потомками картину нашего мира. Видать, я был готов к некоторым событиям, раз решился на отчаянные шаги. Впрочем, выбора особого у меня все равно не было. С одной стороны – так сложились в моей жизни события, а с другой, как говорил мой друг и учитель Эрас: «Иначе быть и не могло, а если и могло, то с негативными последствиями не только для ариев, но и для всех племен, обитающих от Тална (Атлантического океана) на западе, до Горахвы (древнее название Алтая)».
Эрасу я доверял. Именно он выступил тем наставником, который сделал все для того, чтобы я стал годаром – правителем всей Аратты. До этого времени я был вначале рядовым