Именно так Фима и заявила своим домашним. Все они дружно ахнули, когда Фима на рассвете появилась на пороге квартиры вместе со своими двумя чемоданами, бледная, заплаканная и совершенно несчастная. Юра тут же намылился ехать и бить морду Вадиму, насилу Фима и Юленька его отговорили.
– Мужика такими методами не вернешь.
– Да я и не хочу, чтобы он возвращался. Не нужен он мне!
– А как же ты будешь?
– Останусь с вами. Или вы этому не рады?
Родственники кровные и не кровные разразились дружными криками, говорившими об их исключительной привязанности к Фиме. А Юленькина мама даже пожелала уступить Фиме свою, то есть Фимину же комнату. Но Фима от такой жертвы отказалась, заявив, что пока еще ничего не решила. И что ей и в ее родном чуланчике будет очень уютно.
Родня повздыхала, поплакала вместе с Фимой, да и разошлась по своим делам. А Фима осталась дома. Несмотря на кажущееся равнодушие, ее буквально снедали бурные чувства, начиная от ненависти ко всему мужскому полу и заканчивая растерянностью и... да, жаждой мести.
– Эх! Мало я ему наподдала! – переживала Фима. – Надо было попользоваться случаем и врезать ему от души. А я что? Пихнула его один разочек в пузо. А там сплошной жир! Он даже и не проснулся!
Что бы было, если бы Вадим проснулся и увидел избивающую его Фиму, девушка думать не хотела. Вадим запросто смог бы ее скрутить в бараний рог. Но Фиме нравилось думать, что она бы всласть поколотила предателя, а потом с победой вернулась домой.
– Эх, мало я ему врезала! Да что теперь говорить!
И Фима прилегла на краешек своей узкой раскладушки. Ничего другое в чуланчик не помещалось. Но Фима и не хотела ничего другого. Раскладушка была новенькая, с цветастым мягким матрасиком. Фима сама ее выбирала, так что покупкой осталась довольна. И спала всегда на своей раскладушечке отлично. Вот и сейчас, упав на нее, Фима ощутила, как проваливается в глубокий сон. Слабо мелькнула мысль о том, что ей надо на работу. Что надо хотя бы позвонить и сказать, что она заболела и один денек пропустит в связи со скрутившей ее болячкой. Но представив себе, как она станет объясняться с Валентином Петровичем, бедная Фима только рукой махнула:
– А ну его! Первый прогул за столько лет безупречной службы! Совру потом, что от высокой температуры ничего не соображала. Вот и забыла позвонить.
И Фима заснула. Когда она проснулась, в квартире было уже темно. То ли наступил вечер, то ли уже следующее утро. Но, пройдясь по комнатам, Фима не обнаружила никого из домочадцев. И поняла, что еще вечер. И что ни Юра не вернулся с работы, ни Юленька с мамой из магазинов. Ни Юлин брат... Кстати, а где проводит время молодой человек? Юля что-то рассказывала Фиме о том, что ее брат куда-то поступил и где-то учится. Но где, чему и как долго, этого Фима не запомнила. И сейчас внезапно устыдилась.
Мало