– Это… безумно? – Карнелий больше ничего не смог сказать. Безумие – это вообще ничто по сравнению с этим рассказом. По сравнению с тем, что испытывал в тот миг барон. Дагерти так просто говорил о четырехлетних муках в аданее!
– Адент вытащил графа из мучений, но боги запретили вытаскивать душу твоего друга из аданея. Они хотели забрать Адента, а Фредрику позволить развеяться. Его душе предстояло сгинуть из веселенной, из существования.
– И Адент бросил его там? – с ужасом спросил Карнелий.
– Он не хотел, но, как я тебе сказал, он поступил правильно. Фредрик потом бы пожалел, как и я, если бы вернулся в жизнь.
– Расскажи еще про искру, – попросил Карнелий.
– Искра – это демонический штамп, который проникает в любую душу, попавшую в аданей после смерти. Это клеймо, которое говорит о том, что конкретная душа теперь собственность аданея и забрать ее оттуда нельзя. Обычно души из бездны никто и не забирает, ведь они попадают туда за греховную жизнь, но если кто-то все же осмелится вытащить душу в смертный мир и попытается вернуть ее в тело, то главный демон Аданей не расстроится. Для того искра и существует. Ее основная функция – делиться и дробить душу, на почве которой она взращивается, потом забирать чужие тела, расслаиваться на огромное количество личин и колонизировать землю. Искра развивается и приобретает свою личность только после воскрешения тела. Как я уже и говорил. То есть если уж вы осмелились отнять собственность аданея и оживить ее в теле, то пострадает весь смертный мир. Знаешь, почему я хотел правильно завести зал времени? Почему я так рад, что получилось хоть что-то? Я хочу вернуться в тот миг, когда меня собирались оживить, и развеяться, отговорить Трейвела. Он ведь стал смертным в наказание. А так его не наказали бы, а меня бы просто не стало. Я не хочу, чтобы меня считали уничтожителем, демоном, монстром. А Непоколебимый – империей зла. Адент уберег Фредрика от этого.