2) Криминал. Ну, тут, надеюсь, без особых разъяснений поймешь. Как ты себе представляешь публикацию репортажа, где одно из центральных мест занимают все эти мутные дела из глубокого интернета? Проблем потом не оберешься. Мы ж, как-никак, на виду – не заштатная областная газетенка.
3) Стилистика. Мне очень понравились те два отрывка, которые, как ты сказал, написаны как «типично журналистский репортаж» в настоящем времени. Потом тебя, конечно, понесло…)) Зачем тогда изначально было пытаться делать из этого закос под журналистское расследование, если уже тогда не был уверен, что сможешь до конца выдержать всё в одном стиле?
Ладно, на самом деле, есть у меня идея получше насчет этого текста. Для публикации в нашем медиа он, конечно, не подойдет, но что если тебе из него книгу сделать? Один раз у тебя уже получилось из собственного дневника. Мне кажется, эта история вполне может стать «духовным наследником», ну или «идейным продолжателем», как угодно. А-ля «о том же десять лет спустя». В общем, смотри сам. Права на репортаж оставляю за тобой, никаких возражений против публикации не имею. Если нужно, можешь и это письмо взять.
P. S. Мат, наверное, лучше вообще убери. В художественной литературе он пока ещё дико смотрится. Особенно в таком количестве.
По дороге
– Я не хочу говорить об этом… – Вэл резко прервал завязавшуюся было беседу, как только речь зашла о самоубийстве Киры. Он убрал за ухо упавшую на лоб прядь светлых волос, в очередной раз вызвав у меня ассоциации с Куртом Кобэйном, и отвернулся к окну, ловя взглядом проносившиеся мимо столбы электросети и на автомате вращая в левой руке ярко-зеленый спиннер. Мы уже полтора часа ехали на скоростном поезде из Москвы в Петербург, а погода, несмотря на заявления синоптиков, лишь ухудшалась. По стеклу скользили удлиняющиеся водяные струйки, небо кучковалось тяжелой мокрой ватой, а деревья сильно раскачивались под шквальным ветром.
– Да, этот вопрос ща явно не в тему, – вполголоса произнесла сидевшая слева от Вэла Саша, скрестив руки на груди и выразительно с упреком посмотрев на меня.
Саша – моя двоюродная сестра. Вэл – её парень. Его настоящее имя – Валентин, но я ни разу не слышал, чтобы Саша когда-нибудь его так называла. Подростки… В этом возрасте хочется казаться крутым, проявляя свою крутость множеством всевозможных способов, и имя, произносимое на западный манер, конечно, один из них. Удивительно, что сама Саша ещё не просила называть её Алекс или как-нибудь в этом духе. Ей семнадцать, полтора месяца назад она закончила школу, пару недель как поступила в университет, а сейчас, в середине августа, собиралась наконец отдохнуть от суеты, вызванной сменой академических этапов.
Про Вэла я не могу сказать почти ничего. Со слов сестры мне известно, что ему восемнадцать, школу он окончил год назад, но в настоящее